Творчество похоже на красную икру. Прежде чем раздавить и почувствовать вкус, ты катаешь ее языком во рту. И это самый прекрасный момент — ожидание.
0.00
Своею нежностью, как красками,
рисую будней наших дни.
Гарри Бардин
Другие цитаты по теме
Cлайд с цитатойЯ продолжаю мечтать о том, чтоб написать хорошую повесть, куда, впрочем, могут войти кое-какие стихи.
— Вы тут работаете? — спросила Рина, хотя это было абсолютно очевидно.
— Ну да.
— А флешка? Вы сохраняете на флешку?
— Зачем?
— Ну, жесткий диск может полететь. Пропадет все.
— Да нет, — ответил Воинов рассеянно и, перевернув клавиатуру, подул, вытряхивая крошки. — Когда-то сохранял, трясся, суетился, а теперь нет. Писатель должен быть готов писать вилами по воде или пальцем по песку. Если хотя бы на миг усомнишься, что это не так, то все — смерть. Радость творчества — это когда пишешь вилами по воде и не боишься, что это исчезнет...
И мне дороже боль и тлен,
И редкий, горький миг блаженства,
Чем бесконечный рабский плен
Дарованного совершенства!
По венам поэта текут слова.
Без чувств и творений поэт не жив.
Стихи сочиняет не голова,
А жизнь.
Реальность заходит за горизонт,
И красками мыслей поёт строка.
Поэт не умрёт без своих стихов,
Но жизнь уже будет совсем не та.
Наружу словами сочится смысл,
И правда сплетается между строф.
Проверь, если кто-то сумел спастись,
То это, пожалуй, важней всего.
Если я тебе дорога, если ты меня любишь, подожди два года и в этот самый день приходи к дому у озера… Я буду здесь.
Бывают люди, излучающие свет.
Как будто льётся он сквозь них, из сердца рвётся,
А в их распахнутых глазах сияет солнце!
И кажется, что зла на свете нет.
И верится, что если повезёт
Соприкоснуться с этой благодатью,
Улыбку или слово передать им,
То в нашу жизнь душа Земли войдёт.
Я раскинул руки, чтобы обнять этот прекрасный, совершенный, трагичный, болезненный, божественный, живой, настоящий мир — и взлетел. А сероглазая женщина, моя повзрослевшая школьная растрепанная синица, стояла рядом и молча смотрела. Нет, я не любил ее. Я не любил никого. Не хватало времени, сил, воздуха — вместить сущее, немилосердно разрывающее душу. Как мал человек, но как огромен замысел. Лены, Светы, Даши, Маши, руки, плечи, губы, прикосновения, поцелуи, нежность, секс — все это становилось вторичным на фоне великого механизма созидания в тесных для него застенках человеческой плоти. Стихи проходили насквозь, музыка замыкалась в бесконечность, бездна человеческих глаз ждала в зале, а сцена стонала от падающего на нее неба. И над этим беспокойным морем декораций парил я, парили мы — я и огромный великий мир.
Это длилось только миг, — но как заметен бывает миг, когда он останавливает биение двадцати тысяч сердец!