Если к сорока годам комната человека не наполняется детскими голосами, то она наполняется кошмарами.
Все вокруг говорят, что семья — это творчество, тяжёлый труд, но на самом деле почти все дети — результат пьянки и легкомыслия.
Если к сорока годам комната человека не наполняется детскими голосами, то она наполняется кошмарами.
Все вокруг говорят, что семья — это творчество, тяжёлый труд, но на самом деле почти все дети — результат пьянки и легкомыслия.
Когда на долю семьи выпадают серьезные тяготы, достаётся не только взрослым, но и детям. Причём детям иногда даже в большей степени, нежели мы себе представляем.
Я делал все возможное, чтобы моих пятерых детей не душило уважение ко мне; и это мне, я бы сказал, удалось; но что бы вы ни делали и как бы они вас ни любили, они всегда будут смотреть на вас слегка как на чужого: вы пришли из краев, где они не родились, а вы не узнаете тех стран, куда они идут; так как же вам вполне понять друг друга? Вы друг друга стесняете, и вас это сердит. И потом страшно сказать: человек, которого больше всего любят, должен меньше всего подвергать испытанию любовь своих близких: это значило бы искушать бога. Нельзя слишком многого требовать от нашей человеческой природы. Хорошие дети хороши; мне жаловаться не на что. И они еще лучше, если не приходится к ним обращаться. Я бы мог многое рассказать на этот счет, если бы хотел. Словом, у меня есть гордость. Я не люблю отнимать пирог у тех, кому я его дал. Я словно говорю им: «Платите!»
Я очень ценю свои отношения с дочерью. Это правда. Для меня материнство — часть моей жизненной реализации. И в этом, я думаю, доля успеха. Когда ты чувствуешь ребёнка, и если видишь и слышишь, что ему в данный момент нужна твоя помощь и поддержка, ты оказываешься рядом. Дети растут, с каждым годом моментов, в которых вы «рядом» становиться всё меньше и меньше. Если у ребёнка было достаточно опыта родительской поддержки и принятия в раннем и дошкольном детстве (если в жизни ребёнка не было сильных травмирующих ситуаций), в подростковый период родители будут радоваться умению ребёнка справляться со своими проблемами и возможному приглашению к обсуждению спорных вопросов.
И это тоже маленький секрет большого семейного счастья — говорите со своими детьми и слушайтесь их. Они мудрее нас.
Сейчас я стал уже немолодой, и выяснилось, что ни Льва Толстого, ни Фолкнера из меня не вышло, хотя все, что я пишу, публикуется. И на передний план выдвинулись какие-то странные вещи: выяснилось, что у меня семья, что брак — это не просто факт, это процесс. Выяснилось, что дети — это не капиталовложение, не объект для твоих сентенций и не приниженные существа, которых ты почему-то должен воспитывать, будучи сам черт знает кем, а что это какие-то божьи создания, от которых ты зависишь, которые тебя критикуют и с которыми ты любой ценой должен сохранить нормальные человеческие отношения. Это оказалось самым важным.
— Наверное, отец так и думает. Жаль только он не делится с нами.
— Началось.
— Что?
— Сэм, мы год искали отца, а теперь мы с ним всего пару часов, а ты уже зудишь.
— Нет. Я счастлив, что он невредим. Я счастлив, что мы вместе.
— Чудно.
— Но, он обращается с нами, как с детьми.
— Боже.
Плевал я на то, что люди говорят. Если есть однополая пара, или мужчина и женщина, или одинокий человек, который обеспечит ребенку дом, любовь и заботу, то никто не должен стоять на пути усыновления.
Многие годы мы, что называется, дружили семьями. Хотя, положа руку на сердце, семья — настоящая семья — была только у Замойских, потому что настоящая семья та, в которой есть дети.
Знаете, что мне кажется самым странным? У них уже было двое детей и женщина еще одного вынашивает. Имхо, на твитче надо чаще рекламировать ****оны, а не ****ого бамблби и пубг.