Пафос страдания, пафос пользы от тюрьмы — это такой стокгольмский синдром, когда человек становится на сторону своих тюремщиков. Мне кажется, что как раз этот стокгольмский синдром в известном смысле случился у Достоевского, когда, страстно желая защитить империю, видя, что она расшатывается и рушится, он говорил: «А если бы меня в свое время Николай не посадил и если бы не было этой ужасной инсценировки на Семеновском плацу, то страшно подумать, что из меня бы, да и из друзей моих выросло». Ну, это в чистом виде стокгольмский синдром. Я никогда на эту позицию не встану, никогда ее не буду уважать, хотя она может вызывать страдания.
Знаете, это как Лев Чандр «искал себе друзей». Нельзя найти себе друзей! Друзья появляются или нет, вот и всё. А найти прицельно друга невозможно и не нужно. Как нельзя найти любовницу (или любовника), она приходит сама. Кто ищет, тот никогда не найдёт. А вот кто сам умеет жить, кто самодостаточен, к тому все потянутся и прибегут.