Быть может, я и вправду обладал храбростью определённого толка. Чтобы обманывать, врать, изворачиваться и грешить, тоже требуется храбрость. И даже большая, чем та, с которой касаешься проволоки с током.
Это ложь ради лжи, а вовсе не ради достижения какой-то дурацкой цели. Ложь настоящая.
— Принцесса, перед вами герой!
— А перед вами, ваше величество, врун и хвастун.
— Ваше высочество, если бы вы были принцем, я вызвал бы вас на дуэль.
— Я не принц, но и вы не мужчина.
Мы говорим о бессердечии детей. «Дети бывают такими жестокими», — говорим мы. Но жестоким может быть только тот, кому есть дело до других. Дети же в их отношении с другими и невнимательны, и беспечны.
— Я намереваюсь сделать предсказание.
— Сэр?
— Вы далеко пойдёте.
— Как это, сэр?
— Да уж поверьте мне. Вы пойдёте очень далеко, очень. Я, правда, не могу сказать, куда вы в итоге придёте, в Вестминстерский дворец или в Уормвудскую тюрьму.
И что же мне делать дальше, спросил я себя?
И сколько еще времени я буду спрашивать себя, что мне делать дальше, как будто я – это не я, а кто-то еще, посторонний человек, вглядывающийся в меня с недоумением и любопытством?
Как-то одна девочка показала мне свои трусики, и, помнится, я счёл их упругость и расцветку непривлекательными.
Ничто из того, о чём ты молишься — таков непреложнейший и неприятнейший закон жизни, — не приходит к тебе во время молитвы. Хорошее неизменно запаздывает. Теперь я плавать умею.
Интуицию он не отвергал. Он понимал, что это часть нашей оснастки, что с ней связана восприимчивость, которую он ценил и в себе, и в других. Но понимал он и то, что она способна всех нас обращать в танцующих дервишей и что человек, который верит в правоту чего-либо лишь потому, что ощущает эту правоту нутром, не так уж далеко ушёл от человека, который верит в авторитет полицейской дубинки.
Враг может в один прекрасный день обратиться в друга, друг – во врага, ложь может стать правдой, правду могут признать ложью, покойника же никогда и никакими средствами оживить не удастся. Гибкость – вот что важнее всего.
Университетский друг мой на вопрос о том, как он осознал себя геем, ответил, что явственно помнит миг своего рождения — он тогда оглянулся назад и сказал себе: «Ну-ну! Больше я в такие места ни ногой...»
Cлайд с цитатой