Тяжесть в ногах, закипают мозги,
Я обреченно смотрю на часы.
Голод и жажда томятся в желудке,
Я будто не спал уже целые сутки.
Тяжесть в ногах, закипают мозги,
Я обреченно смотрю на часы.
Голод и жажда томятся в желудке,
Я будто не спал уже целые сутки.
Невозможно спастись, невозможно убраться.
Кто выдумал так долго закупаться?
Мой таймер зашкалил,"but I’m still a hoping"
Я ненавижу, когда ты делаешь шопинг!
И если бы ты хоть что-то купила,
А так — посмотрела и положила.
С переутомленными пятилетними детьми следует обращаться, как со взрывными устройствами.
Теперь так солнце ярко светит,
И я в округе всех люблю.
Мою улыбку не заметит
Лишь спящий в стальном гробу.
И улыбаются мне люди,
Не зная, что я делал сам
Наедине и без прелюдий.
Читайте по моим глазам.
Мне идет на встречу дядя,
Такой суровый и большой;
Кричит, ругается он матом,
Грозит огромную рукой...
И я ему шепну на ухо -
Не кипятись и не кричи,
Возьми свой х*р в большую руку
Просто подрочи, просто подрочи.
У меня чувство, что мы умерли и поднялись в небеса. Только пришлось лезть по лестнице...
... было всего два часа дня, а мне уже хотелось умереть. Вот только смерть не входила в программу.
Трубы в доме, щели стен,
Звук проходит без проблем,
Словно по проводке ток,
Чей то пол — мой потолок!
Нитью связаны одной
Целый дом и мой покой.
Пронесу я сквозь года,
Те дни, когда...
— Возьми меня!
— Но, дорогая, я так измотан… женат… и измотан.
У соседей был ремонт две недели,
Две недели словно годы летели!
У соседей был ремонт две недели,
Молотки стучали, дрели гремели.
У соседей был ремонт две недели,
Две недели в доме стены гудели!
Бесконечный ремонт, и так каждый год...
Устал жалеть и прощать. Жало закончивается и ненависть к горлу подпирает.
От счастья можно устать, от непонимания задохнуться — от одиночества свихнуться.