Никто не в силах захватить и присвоить себе раскат грома. Никто не может отобрать небеса у другого человека. Никто не может забрать небо с собой при расставании.
Впервые в жизни он попал в когтистые лапы страшного безжалостного зверя — одиночества. Эта тварь была хитрее, чем любая другая. Вцепившись в жертву, она никак не желала ослабить своей мертвой хватки.
Если у человека нет определенной цели, он так и будет ходить по кругу, раз за разом возвращаясь на одно и то же место.
Источником его теоретических познаний о любви были по большей части песни. Судя по этим куплетам, любовь больше всего походила на неожиданный и весьма болезненный укус слепня, но при этом оставалась такой привлекательной штукой, что, охотясь за ней, люди забывали обо всем на свете.
Бедняки готовы великодушно простить человеку всё — всё, кроме неудачи в попытке вырваться из нищеты.
Воздух с каждой секундой становился все более густым и горячим. Вязкий, влажный, он приклеивался к коже, словно невидимая, неприятная на ощупь пленка. Сельва стихла, и молчание это предвещало ненастье.
Кровососы, — кивнув, согласился Рубикондо Лоачамин. — Как еще их и называть-то? Любое правительство только тем и живет, что пьет кровь и вытягивает последние жилы из своих граждан.
Кровососы, — кивнув, согласился Рубикондо Лоачамин. — Как еще их и называть-то? Любое правительство только тем и живет, что пьет кровь и вытягивает последние жилы из своих граждан.
Охотник всегда должен быть немного голоден, потому что голод как ничто другое обостряет чувства.
Cлайд с цитатой