Илия Амирова. Искры в пустоте

Юний засмеялся: «Сдохну, защищая моего дурачка Кло, больше ничего не остается. Я не стану спасать свою шкуру: мне некуда бежать и в случае поражения не для чего будет жить».

Льют старался понять, очень старался! Жизнь, она ведь… просто в солнечном дне, в цветах, в открытой ласковой улыбке… как можно не хотеть жить, если ты еще не стар и здоров?

0.00

Другие цитаты по теме

Когда теряешь все, жизнь становится такой простой!

Нельзя узнать, чего стоишь, пока жизнь не изобьет тебя дубиной.

Скорее я... удивлён жизнью, которая дана мне ради — ради ничего.

I have lost the will to live

Simply nothing more to give

There is nothing more for me

Need the end to set me free

Надо чётко осознавать разницу между «быть» и «иметь». Страсть съедает человека. Если твоя цель заработать определённую сумму денег, ты не остановишься даже после того, как эти деньги у тебя уже в кармане, тебе надо будет больше и больше. Если человек видит своё счастье в том, чтобы обладать конкретной женщиной, он вряд ли ограничиться одной. Ему надо будет покорять ещё и ещё, всё новых и новых. Я знаю, о чём говорю, сам был такой. Если в жизни твоей нет счастья, может, тебе его никогда и не добиться.

В мире нет ничего более привлекательного, чем естественность.

Человек существует лишь настолько, насколько себя осуществляет. Он представляет собой, следовательно, не что иное, как совокупность своих поступков, не что иное, как собственную жизнь. Уж если я ликвидировал бога-отца, то должен же кто-нибудь изобретать ценности. Нужно принимать вещи такими, как они есть. И, кроме того, сказать, что мы изобретаем ценности, — значит утверждать лишь то, что жизнь не имеет априорного смысла. Пока вы не живете своей жизнью, она ничего собой не представляет, вы сами должны придать ей смысл, а ценность есть не что иное, как этот выбираемый вами смысл.

Настоящий смысл жизни заключается в ощущении единства с тем, что происходит сейчас. Когда ты чувствуешь, что не ты живешь своей жизнью, а жизнь живет тобой.

Стоило жить долгую и мытарную жизнь, чтобы под конец признаться себе: ничего она в ней не поняла. Пока подвигалась к старости она, устремилась куда-то и человеческая жизнь. Пускай теперь ее догоняют другие. Но и они не догонят. Им только чудится, что они поспеют за ней, — нет, и им суждено с тоской и немощью смотреть ей вслед, как смотрит сейчас она.

А мир ведь был намного шире, чем могильная ограда,

Он измерял его деньгами — и вот расплата!

Мир был намного красивее, чем пейзажи на банкнотах!

Он звучал куда приятней, чем марш в минорных нотах!