Нельзя узнать, чего стоишь, пока жизнь не изобьет тебя дубиной.
— Меня до печенок злит, что я стою первым в длинном ряду предателей, а Онлию хватило благородства…
– О благородстве слагают легенды и пишут поэмы, Донателл, – жестко перебил Данет, силясь поймать взгляд императора, – а правят, увы, те, кому удалось выжить. Всего лишь выжить и победить.
Сильного человека станут слушать, предстань он перед Сенатом в рубище или вовсе голым, а губошлепа не украсят ни доспехи ветерана, ни тога с алой каймой.
Почему, ну почему нельзя просверлить в башке дыру, чтобы память вытекла оттуда, как вытекает гной из раны?
Нет на свете вещи тяжелей, чем вера! Неверие гораздо проще пережить, ведь тогда земля не уйдет внезапно из-под ног.
Какой смысл посвящать столько времени размышлениям о родовой чести и прочих предрассудках, если в конце глупейшего копошения, зовущегося жизнью, тебя ждет копошение личинок на трупе…
Доно станет великим императором, ибо в нем есть главное – умение не забывать, что правитель всего лишь человек.
Юний засмеялся: «Сдохну, защищая моего дурачка Кло, больше ничего не остается. Я не стану спасать свою шкуру: мне некуда бежать и в случае поражения не для чего будет жить».
Льют старался понять, очень старался! Жизнь, она ведь… просто в солнечном дне, в цветах, в открытой ласковой улыбке… как можно не хотеть жить, если ты еще не стар и здоров?
Что делали с этим несчастным? Неважно! Льют потерял право на жалость, когда стал творить с беспомощными то, что превращает человека в раба, в скота, проклятье!..
Cлайд с цитатой