Жюль Сюпервьель

Париж, открытый город,

Твоя душа живая,

Томясь, исходит кровью,

Как рана ножевая.

И стук чужих шагов

Тревожит наши стены,

И на мерцанье Сены

Глядят глаза врагов.

Как будто в яме черной,

Под окрики штыка,

Струится удрученно

Французская река.

Века французской славы,

Отлитые в гранит,

Ваш облик величавый

Великий гнев таит.

0.00

Другие цитаты по теме

Когда Богу на небе скучно, он открывает окно и смотрит на парижские бульвары.

Она купила себе план Парижа и кончиком пальца блуждала по столице. Скиталась по бульварам, останавливалась на каждом углу, на перекрёстках улиц, перед белыми квадратиками домов. Когда глаза уставали, она закрывала веки и видела во мраке колеблемые ветром языки газовых огней и подножки колясок, мгновенно откидывающиеся у подъезда театров.

Заката медленные веки

И взгляд, как у подбитых птиц.

Кто камень бросил для потехи?

Откуда ночь сочится вниз?

В подземной сумрачной работе

Опасность корни чуют вмиг,

Душа, забывшая о плоти,

Взмывает с трепетом в зенит.

Луна в борьбе теряет силы,

Стремясь гнездо свое найти,

Но слишком долго тьма носила

Её по небу, сбив с пути.

La regarde de travers

Mais la Seine s'en balance

Elle n'a pas de souci

Elle se la coule douce

Le jour comme la nuit

Et s'en va vers le Havre,

et s'en va vers la mer

En passant comme un rêve

Au milieu des mystères

Des misères de Paris.

Слитный гул обычно стоящий над Парижем днём, — это говор города, ночью — его дыхание.

Когда Богу на небе скучно, он открывает окно и смотрит на парижские бульвары.

Дворник у сточной канавы сгребает опавшие листья

И возводит из них внушительный холм братской могилы,

Где покоятся листья со всех платанов,

Аккуратно расставленных по небу.

В шуршанье метлы сквозит необъятность пространства,

И душа пытается подражать эху.

Шаги всё дальше, дальше от меня,

Их стук стихает где-то в дебрях Леса...

Кричать не имеет смысла,

Всё равно ничего не слышно,

Кроме жалоб Земли.

Она ощупывает вдали,

За миллион лье отсюда,

Свои реки, горы, снега

И следит, чтоб огонь не погас,

На котором варится будущее,

Дожидаясь, когда пробьет его час.

Слитный гул обычно стоящий над Парижем днём, — это говор города, ночью — его дыхание.

Но Париж очень старый город, а мы были молоды, и всё там было не просто — и бедность, и неожиданное богатство, и лунный свет, и справедливость или зло, и дыхание той, что лежала рядом с тобой в лунном свете.