Ох уж мне это человечество! Его духовное развитие не поспевает за техническими его успехами, далеко отстаёт от них.
Человечество тысячелетиями страдает от поистине страшной болезни: взаимного непонимания.
Ох уж мне это человечество! Его духовное развитие не поспевает за техническими его успехами, далеко отстаёт от них.
Человечество тысячелетиями страдает от поистине страшной болезни: взаимного непонимания.
Нет, я не над схваткой, я принимаю сторону Украины. Мне не нравится, что она воюет, но я не знаю, как можно из этого выйти — в тех стандартах, в которых живёт человечество: «Надо защищать свою территорию, надо бороться!». Но никакая территория не стоит того, чтобы за неё убивать, даже если эту территорию называют родиной. Человечество очень любит воевать, оно усматривает в этом героизм, тех, кто не хочет воевать, оно осуждает. Но таких, к сожалению, очень мало. Мало пацифистов. Кому-то всё равно, а кому-то кажется — ну, а как иначе. Многие просто не верят, что мир без войны возможен. Зачем трепыхаться, если ничего не изменишь.
Все человечество сошло с ума и стремится к саморазрушению. Оно само для себя создает яд, оно восхищается своей агонией, оно даже устраивает из нее представление со светомузыкой каждый вечер в новостях.
Все мы знаем, что счастья на свете нет, но есть высокая степень вероятности,
Что нам попадутся на жизненном пути всякие препоны, рогатки и превратности;
И судьбы человеческой зловредная линия
Человека способна довести до уныния.
Неужели так трудно устроить так, чтобы людям на земле жилось не так трудно?
Но ты не отвечаешь, мир глухой и немой, равнодушный и безликий в своем величии,
И рыбак без улова приплывает домой, и охотник возвращается домой без добычи.
Что ж, придется и дальше крутиться вокруг Солнца, пока ещё крутится наша
планета, Утешаясь тем, что на проклятые вопросы никто и до нас не получал
ответа.
Другие формы жизни давно бы вымерли, но человечество — дело иное,
А раз так, человечество, выше нос! Всё равно нам с тобою деваться некуда, и уж
лучше жить в безвыходном положении веселясь и ликуя, чем горюя и ноя.
В тот день человечество вспомнило ужас, который представлял собой жизнь под их гнетом. Жизнь загнанных зверей, заточенных в ими же возведенной клетке.
Машиноградос – город науки, где все счастливы… – Он горько улыбнулся. – Однако мы – не более чем машины, подобные тем, которыми мы пользуемся. Никто этого не знает, кроме меня. Если бы остальные узнали, они бы обезумели от горя. Как я, единственный, кто несет в себе эту муку… Как ты теперь. Но никто ничего не узнает: это тайна, и тебе не удастся поделиться ею с другими.
Человечество вообще не слишком склонно меняться, – отметил я. – Поскреби любого из нас наждаком, засунь в некомфортные условия, да ещё и чтобы выживать пришлось, – и увидишь рожу неандертальца. А в некоторых случаях и этого не надо, она сама по себе вылезет наружу.
Я уверен, что СПИД — это результат того, что иммунная система нашей планеты пытается он нас избавиться. После двух мировых войн, холокоста и ужаса на Балканах планета просто должна от нас освободиться. Мы ужасные животные.
Как я и думал, человечество все же сделало лучшее, на что способно. Наконец-то они уничтожили сами себя…
Быть может, весь род человеческий — бесполезная штука. И мир в котором мы живём, вообще не имеет смысла.