В мире одна лишь вещь хуже насилия – это капитуляция перед насилием.
Говорят, на языке урду есть такое слово: если написать его справа налево, получится «безумная любовь», а если слева направо – «смертельная ненависть». Те же гласные, те же согласные, вся разница в том, как читать с конца или с начала.
Как бы страшно их ни избивали, дети не могут ответить тем же. Даже если мать охаживает их рожком для обуви, шлангом пылесоса, рукояткой кухонного ножа, душит их, обваривает кипятком, они не пытаются от нее убежать, не смеют по-настоящему возненавидеть. Дети страстно стремятся любить своих родителей. Скорее они станут ненавидеть не родственников, а самих себя.
Вечная сцена! Слуги насилия, их жертва, а рядом — всегда и во все времена — третий — зритель, тот, что не в состоянии пошевелить пальцем, чтобы защитить, освободить жертву, потому что боится за свою собственную шкуру. И, может быть, именно поэтому его собственной шкуре всегда угрожает опасность.
Изнасилование, зверские убийства, бандитизм и прочий насильственный непрофессионализм – это следствие ярости или безумия. Люди, которые совершают такие преступления, по существу, часто вообще не преступники. Ревнивые супруги, обиженные юнцы, иногда просто сумасшедшие… Но именно из-за них у настоящих преступников такая дурная слава.
Тираны дьявольски умны, они пользуются очень сильным ядом. Женщинам хочется еще, потому что хорошие моменты так сладки! Зато плохие – ужасны. Это похоже на отвыкание от наркотиков, от курения, от любого вредного пристрастия. К жестокому обращению, как это ни прискорбно, привыкаешь.
Мы как-то обсуждали проблему насилия с Ричардом Гиром, который уже много лет как ученик далай-ламы. И вот он говорит: «А может, ненасилие революционно?» Может, и так. Может, это и есть крайняя форма революции. Ведь в чем наша сущность? В жестокости или в любви, жалости? И в том и в другом. Но рано или поздно одна из сторон должна победить.
Нашего почитания заслуживает тот, кто господствует над умами силою правды, а не те, которые насилием делают рабов.
— Он не бил меня ремнем, — автоматически солгала Бев... и от жгучего стыда ее щеки вспыхнули отчаянным румянцем.
— Если ты покончила с Томом, тебе следует также покончить с враньем, — спокойно сказала Кэй и посмотрела на Бев долгим взглядом с такой любовью, что Бев вынуждена была опустить глаза. Она почувствовала в горле соленый привкус слез.
— Кого ты хотела обмануть? — по-прежнему спокойно продолжала Кэй. Она наклонилась через стол и взяла руку Бев. — Темные очки, блузы с длинными рукавами и глухим воротом... Может быть, тебе и удалось обмануть одного-двух твоих покупателей, но тебе не удастся обмануть своих друзей, Бев. Тебе не обмануть людей, которые тебя любят.
Cлайд с цитатой