Всем для счастья надо мало. При этом у каждого имеется в наличии очень много всякого, разного. Но всегда чего-то не того.
Знаете, ведь человек, который сражался со смертью и выжил, может противостоять чему угодно. Вообще чему угодно, потому что смерть — самый сильный из возможных противников... Вы согласны?
Самая потрясающая женщина в мире (единственная женщина в мире, прочие — призраки) почти каждый день открывает своим ключом мою дверь — чего ж мне еще?
Для дружбы тоже требуется некая телесная близость. Слова на экране монитора – как-то слишком уж пресно. Тут все же в глаза смотреть надо, дыхание слышать.
Нельзя танцевать «зачем-то» или «для чего-то». Танец — ради танца. Не он для нас, а мы для него. Пока есть танец, того, кто танцует, нет. И это — самое главное. Единственная наша корысть состоит в том, что когда танец закончится, мы можем быть совершенно уверены, что рано или поздно начнется новый. И это такое счастье, что я каждый день готова плакать от зависти к самой себе.
Заглянув в окошечко видоискателя, он обнаружил самый простой способ приблизиться к недостижимому идеалу: оказывается, можно выбрать самую красивую картинку, а всё прочее оставить за кадром.
Нужно рассортировать кашу, до краёв заполнившую мою большую тяжёлую чугунную голову, разобрать её по зернышку: рис направо, овёс налево, просо в центре, шелуху в окно.
– Я от бабушки ушёл, — говорю тихонько. – И от дедушки ушёл. Я от зайца ушёл и от волка ушёл… От кого там ещё положено уходить? Ушёл! И куда пришёл? А вот непонятно. И, в общем, не важно, потому что и отсюда скоро придётся уходить.
Разум мой в смятении, он робко сообщает мне, своему господину и повелителю, что никогда прежде я не был столь прекрасно подготовлен к примерке смирительной рубашки.
Cлайд с цитатой