Именно потому, что смерть так неумолима и непреклонна... она прекрасна.
Госпожа Элизабет. Готов поклясться, ваша сила достойна восхищения. Для человека... я хочу сказать.
Именно потому, что смерть так неумолима и непреклонна... она прекрасна.
Госпожа Элизабет. Готов поклясться, ваша сила достойна восхищения. Для человека... я хочу сказать.
У меня на глазах умирали на поле битвы многие сотни людей, да и сам я убил стольких, что лучше и не вспоминать, но все это было в честном бою, при исполнении воинского долга. Совсем другое дело — слышать, как человек принимает смерть в логове убийц.
Бывают времена, когда я сожалею, что в этом штате отменена смертная казнь. Короткая прогулка по тусклому коридору, стул с прямой спинкой, с металлическим колпаком, с ремнями… Один мгновенный разряд, и я снова оказался бы с ней.
Кто знает закон Бытия,
Помог бы и мне найти ответ.
Жестоко ошибся я...
От смерти лекарства нет.
Но что же нам делать, как быть?
Как всё исправить, забыть?
Пытаться вернуть нельзя
Того, что взяла земля...
— Ты никогда не сможешь понять нас! Ты, чей род победил смерть, не знаешь, каково нам!
— Ты прав. Я не понимаю ваши трудности, и ты никогда не поймешь проклятие моего рода, так что не суди, о чем не знаешь.
Если в груди у тебя сердце, а не камень, остерегись повторять эти злые и пошлые слова, пока тебе еще не дано узнать, ЧТО есть излишек и ГДЕ он есть. Тебе ли решать, кто из людей должен жить и кто – умереть? Быть может, ты сам в глазах небесного судии куда менее достоин жизни, нежели миллионы таких, как ребенок этого бедняка. О боже! Какая-то букашка, пристроившись на былинке, выносит приговор своим голодным собратьям за то, что их так много расплодилось и копошится в пыли!
Не иссякла еще в нас сила жизни.
В бой я ринусь, и восхитится смерть,
Что столь же страшен мой меч, как страшная ее коса.