Профессор прослушал её, затем выпрямился и сказал:
— Всё в порядке. Конечно, следы остались…
— Да? — переспросила Хлоя.
— Да, — подтвердил профессор. – Одно лёгкое у вас теперь полностью выключено, или почти полностью.
— Это меня не беспокоит, раз другое работает!
— Если что-нибудь случится с другим лёгким, то это будет весьма неприятно для вашего мужа.
— А для меня?
— Для вас уже нет, — ответил профессор и встал.
Больной и здоровый живут одно и то же время, только те силы, что больной тратит на отдаление, здоровый — на приближение яркого света в конце тоннеля.
— Я вылечилась?
— Нет. Вы другой человек, которому хочется быть таким же, как все. А это, с моей точки зрения, является опасной болезнью.
— Опасно быть другой?
— Нет. Опасно — пытаться быть такой же, как все: это вызывает неврозы, психозы, паранойю...
От европейских патогенов погибло гораздо больше коренных американцев и представителей других неевропейских народов, чем от европейского огнестрельного и холодного оружия.
— Их приучили к мысли, что надо работать, — сказал Колен.
— И вообще считается, что работа — это благо. В действительности же никто так не думает. Работают просто по привычке и чтобы не думать.
Он уговаривает себя: ничего страшного, все люди рано или поздно умрут. Каждого можно считать неизлечимо больным, каждого подтачивает коварная болезнь, против которой нет лекарств. Название этой болезни – Время.
Как все-таки несправедливо устроена эта самая наша «небесконечная жизнь». Сколько бесполезных, никому не нужных людей живет на свете, недоумков, хамов, убийц, воров, дармоедов, рвачей, а хорошего человека вот нашла смерть, измучила болезнью, иссушила в нем соки, истерзала страданием и убила. Неужто это по-божески? — святой должен страдать за грешных, и грешные, видя муки святого, должны терзаться и обретать его облик? Но что-то много страдают мученики и мало действуют их страдания на человеческий мусор. Он чем был, тем и остался...
Впрочем, человек — здоров он или болен — всё равно — вещь ненадёжная. Когда он умрёт, от чего и какой смертью — нет конца всяким возможностям.
— Моя сестра сбилась с пути, — признался Николя. — Она изучала философию. В семье, которая гордится своими традициями, о таких вещах предпочитают молчать.
Наш организм — не бак для эмоциональных отбросов. Он как может усваивает и борется с ними, а потом сдается. Заболевание является формой протеста организма против того, что вы устроили из него помойку.
Как печально лежать сейчас на одре болезни, может быть, умирая! Этот мир так прекрасен! Как же, наверное, жутко покидать его и отправляться кто знает куда?
Cлайд с цитатой