Для меня легче, если черви будут есть моё тело, чем если профессора станут грызть мою философию.
Путь бусидо. Изысканность, беспощадно разящий меч, философия фатализма. И абсолютная преданность. Предсказуемо, скучно, но надежно.
Для меня легче, если черви будут есть моё тело, чем если профессора станут грызть мою философию.
Путь бусидо. Изысканность, беспощадно разящий меч, философия фатализма. И абсолютная преданность. Предсказуемо, скучно, но надежно.
Беда, когда человек вдруг примется философствовать, — это всегда пахнет белой горячкой.
Философия в сущности есть мудрость постижения мира, ее проблема — мир, только с ним она имеет дело, богов же оставляет в покое и надеется, что за это и ее боги оставят в покое.
Философ, — с уважением протянул Ворон. — Так бы и слушал твои речи, радовал себя. Но надо пойти ещё немного поспать.
— Фиксирую впереди нас остатки мощной энергии. Я думаю, это ловушка.
— Эй, да что может случиться?
— Что такое, людишки? Нервы сдают? Я вас жду.
— Куда он всё время убегает? Мы его чем-то обидели?
— Паразиты! Сколько вас надо уничтожить, чтобы вы знали своё место?