Слепые, согласившись быть ведомыми зрячими, настаивают на том, чтобы этих зрячих отбирали бы они сами.
Наша жизнь — это выбор. Это скопление множества выборов, которые мы делаем на протяжении всего существования. Не всегда верных, поэтому зачастую жизнь не приносит счастья.
— Кровь... Ты отравила меня!
— Нет. Дело не в крови. Это все ты и твои поступки. Я лишь давала тебе варианты, и ты выбирал верный путь каждый раз. Тебе не нужно пёрышко, чтобы летать, Дамбо, ты можешь полететь и сам.
Каждый имеет право выбора, каждый делает свой выбор, у каждого, в конце концов, своя жизнь!
Противление, оказанное вами, вовсе не было противлением ненависти. Я не знаю никого из вас, кто презирал бы смертных, вожделел Сильмариллов или особенно любил сыновей Феанора. В другой раз, начни Келегорм такие речи, его бы прогнали в шею. А тогда выслушали более чем благосклонно — почему? Вы испугались, нолдор. Не войны, не осады. Вы испугались выбора.
— Вот эта девушка... защитила тебя.
— Я знаю!
— И сейчас это дитя сражается.
— Дитя..?
— Та, что пошла вслед за тобой.
— Это же не... Нитта-сан!?
— Кажется, сейчас она сражается вместо тебя.
— Я этого не допущу!!!
— Разве это не результат твоих выборов? Те, у кого есть сила... Естественно, будут оказывать влияние на тех, кто окружает их.
Я знаю, что я гордая... Но я ведь Дева господня. И если бы ему не нравилось, что я гордая, разве он посылал бы мне своего архангела в сверкающих одеждах и своих святых угодниц, облаченных светом? Почему же тогда он обещал, что я сумею убедить всех людей, и ведь я их убедила, таких же ученых, таких же умных, как вы. Почему я получила в дар от моего короля белые доспехи, верный меч, почему вела этих отважных воинов на поле брани среди картечи и скакала, не дрогнув, на своем коне? Пусть он оставил бы меня пасти овечек и сидеть за прялкой рядом с матерью, тогда я не стала бы гордой...
Я служу Вам, как раньше служил вашему отцу. Он поступал так, как было принято всегда. Я вижу, что Вы совершенно другой человек. Вы человек, рожденный в новой эпохе, рожденный гораздо раньше тех, кто будет вас любить и за вами следовать. Выбор понятен, сир, есть два пути: привычный и неизведанный, который следует проложить. И Ваш следующий шаг определит, куда пойдем дальше мы все. От того, на какой из них Вы ступите в этот момент, зависит наше общее будущее. Мы знаем, как поступили бы короли прошлого, но Вы другой, сир, Вы король нашего будущего. Единственный вопрос, каким оно будет?
Всегда есть выбор: быть счастливой или грустить. Я хочу быть счастливой... И я счастлива!
Большинство чаек не стремится узнать о полете ничего кроме самого необходимого: как долететь от берега до пищи и вернуться назад. Для большинства чаек главное — еда, а не полет. Больше всего на свете Джонатан Ливингстон любил летать. Но подобное пристрастие, как он понял, не внушает уважения птицам. Даже его родители были встревожены тем, что Джонатан целые дни проводит в одиночестве и, занимаясь своими опытами, снова и снова планирует над самой водой.
Cлайд с цитатой