Когда действительно веришь в себя, не обязательно унижать других.
Мистер Шу, Рейчел одна из нас! Только мы можем её унижать!
Когда действительно веришь в себя, не обязательно унижать других.
— В Библии говорится, что мерзко мужчине возлежать с другим мужчиной, но мы делили палатки в скаутском лагере и спали рядом все время... Выходит, скаутский отряд — это мерзость?
— Знаешь, что ещё значится в Библии, как «мерзость» — поедание лобстеров, высадка разных культур на одном поле, выглядеть гордо. А что не «мерзость»? Рабство.
Я изменяла дважды в жизни. В первый раз я залетела, во второй подхватила мононуклеоз. Кажется, вселенная мне на что-то намекает.
Мой отец всегда голосовал за наименее языческого кандидата. Я голосую за наиболее женственного.
Меня только что обнял первокурсник и сказал, чтобы я никогда не менялась. Бедняга еще слишком мал, чтобы понять, что изменения к лучшему.
— Чего вы от нас ждёте?! Мы люди! Я знаю, что остальной мир может так и не думает, но когда нас задирают, бросают в нас всякий хлам и выкидывают в мусорный бак, а затем говорят, что мы «лузеры с глупыми мечтами» — это, блин, больно. И мы должны поставить другую щёку и быть выше всего этого, говоря себе, что эти мечты, и то, как сильно мы трудимся, делают нас лучше, чем они? Но чертовски трудно осознавать то, что они всегда выигрывают.
— Я понимаю, как тебя это расстраивает...
— Нет! Не понимаете! И не надо говорить чепуху, типа «всё будет лучше», потому что я хочу, чтобы было лучше прямо сейчас! Я хочу сделать им больно так, как они сделали нам. Даже хуже... Я хочу, чтобы они чувствовали мою боль, потому что, честно говоря, это всё, что у меня есть!
Нет, не думаю, чтобы Нобелевская премия придала моему слову больше веса. Полагаю также, что мнить себя важной публичной персоной — это никому впрок не идет. Куда как лучше оставаться скромным свидетелем мира, который ты знаешь. Чем скромнее, чем ближе к рядовым согражданам — тем лучше. Пытаешься писать о природе человека, а природа человека есть низость и — вы это знаете — медленно и незаметно подкрадывающееся унижение. Время нас унижает, возраст нас унижает, мало-помалу все наши мечты оказываются химерами.
Унижение чувствует лишь горделивая душа. Степень гордыни показывает степень унижения. Унизить человека нельзя, можно сделать действия, после которых он почувствует себя униженным.