Я хотел бы знать, даст мне девка или нет, до того как покупать ей выпить!
Не знаю, какой безумец доверил одинокую лесную баню Варе, Ане, Маше, Поле, Даше и ящику Мартини.
Я хотел бы знать, даст мне девка или нет, до того как покупать ей выпить!
Не знаю, какой безумец доверил одинокую лесную баню Варе, Ане, Маше, Поле, Даше и ящику Мартини.
— Она мне немножко не нравится.
— Ну, не нравится — выпей еще.
— Я столько не выпью.
В жизни бывают два случая, которые неизвестно, чем кончаются: когда мужчина выпьет в первый раз и когда женщина выпьет в последний.
Не то чтобы им хотелось напиться, просто две одинокие бабы, собравшиеся на конференцию по теме «Все мужики хамы и в упор не видят моих достоинств», без бутылки выглядят как-то нелепо.
— Та женщина, опять та женщина. Говоришь, у нее голубые глаза?
— В них можно утонуть.
— Держись подальше от блондинок — они ведьмы. Я тоже такую любил. Давно.
— Ты? Ты даже не смотришь на женщин, ты целомудреннее монаха. Я полагал, что тебя интересует только выпивка.
— Я пью как раз с тех пор.
Франсуаза впервые в жизни выпила водки. Она поняла, в чём смысл алкоголя, и клеила всех напропалую.
– Уже слишком поздно, – заметила она, внимательно следя, чтобы на этот раз дверь защелкнулась.
– Я не пью, – отказалась она и хлопнула полстакана коньяка.
– Я влюблена только в литературу, – предупредила она, нежно гладя Марьяновича по щеке.
– Я никогда не буду вашей, – поклялась она, помогая Марьяновичу раздевать ее.
— Почему ты так много пьешь?
— Потому что это помогает мне не толстеть, а что может быть страшнее для женщины?
Должно быть, я была похожа на одну из героинь Теннеси Уильямса, вечно пьяных и одиноких, за что я их и люблю.