I've treated you unkindly but darlin' can't you see
There's no one more important to me
I've treated you unkindly but darlin' can't you see
There's no one more important to me
Я представляю собой самую любвеобильную форму жизни на планете, нечто вроде помеси золотистого ретривера и рыбы-прилипалы.
И из своих окон ты не увидишь Голливуд, и за это прости
И души на износ, но мы терпим здесь всё, ради этой любви.
Женщина обязана быть подле мужчины везде; если ее нет рядом, у него возникает ощущение, что он вправе забыть ее.
— Почему иногда так бывает, что даже чужие кажутся близкими?
— Почему иногда так бывает, что близкие становятся чужими?
— Знаешь, как я поддерживаю огонек в отношениях?
— Слушаешь хорошо?
— Да не. Нет-нет. Просто никогда не верю, что она моя. Стараюсь удивлять. Без конца делаю подарки.
Меняя любимых, мы дарим подарки рабочим столам.
И мышкой, как мыши, кружим по ночным мониторам.
Люди строят отношения между собой на законе, ибо не хватает любви: обидел — проси прощения. Мы просим прощения, толкнув кого-то, чтобы не утратить внимания к собственной душе и другому человеку.
Я мог бы быть. Достаточно. Уже
Довольно сказано — я мог, но всё же не был.
Я не вписался с ходу в твой сюжет,
А мне хватило бы абзаца, мне бы
Хватило пары строчек под финал:
Мол, а потом они исчезли вместе.
И вот мы сидим.
Одри и я.
И чувство неловкости.
Втиснулось между нами и тоже сидит.
— Эд, ты мой лучший друг, — помолчав, говорит Одри.
— Угу.
Вот такими словами женщина может убить мужчину.
Ни пистолета не надо, ни пули.
Лишь несколько слов. И женщина.