— Мама, а почему Юно ночует со мной? В другой комнате что, места не нашлось?
— Да не стесняйся ты. Я лягу внизу, но сильно не шумите.
— А-а...
— Не все родители такие лояльные, знаешь ли. Но смотри, чтоб она до свадьбы не залетела.
— Мама, а почему Юно ночует со мной? В другой комнате что, места не нашлось?
— Да не стесняйся ты. Я лягу внизу, но сильно не шумите.
— А-а...
— Не все родители такие лояльные, знаешь ли. Но смотри, чтоб она до свадьбы не залетела.
— Так ты и есть тот псих, о котором толкуют в городе?
— Я не псих, я защитник справедливости!
Давным-давно я вёл одну программу, приходит такой известный российский актер и я его спрашиваю: «Кого вы считаете выдающимися актерами двадцатого века?»
Он так сел и сказал: «Нас немного...»
Пьян! Разве я на это жалуюсь когда-нибудь? Кабы пьян, это бы прелесть что такое — лучше бы и желать ничего нельзя. Я с этим добрым намерением ехал сюда, да с этим добрым намерением и на свете живу. Это цель моей жизни.
Я не жалею о пережитой бедности. Если верить Хемингуэю, бедность — незаменимая школа для писателя. Бедность делает человека зорким. И так далее.
Любопытно, что Хемингуэй это понял, как только разбогател…
— Я знаю, что нам делать с твоими предвидениями... Знаю, куда с ними ехать.
— Куда же?
— В Вегас!
Я знал одного бармена, который говорил любой посетительнице, на которую западал: «У меня язык 25 см, и я могу дышать через уши!»
— Рэд, ты воруешь рождественские украшения Боба?
— Это считается воровством только если... я всё это заберу себе! А я всё это барахло выброшу!
— О Боже! Я вышла замуж за Гринча! Я миссис Гринч!
— Ну, пока ты не миссис Трепло, всё будет нормально.