Я был в баре и услышал твои крики. Допил чай, доел булочки и примчался со всех ног!
Мы не комментируем заявления людей, сидящих на крыше.
Я был в баре и услышал твои крики. Допил чай, доел булочки и примчался со всех ног!
Ну да, трусоват, но зато у меня есть масса других достоинств! Ну я хитёр, прекрасный демагог, вот могу устроиться с удобствами...
Развод!
Прощай, вялый секс раз в год!
Развод!
Никаких больше трезвых суббот!
Ты называла меня: «Жалкий, никчемный урод!»
Теперь наслаждайся свободой, ведь скоро развод.
Он Алексей, но... Николаич
Он Николаич, но не Лев,
Он граф, но, честь и стыд презрев,
На псарне стал Подлай Подлаич.
— Интересные у вас методы диагностики: анализы не нужны, обоснования тоже. Вы куда?
— На склад обоснований.
– Адель, ты удивительным образом умеешь достигать своей цели несмотря ни на что, – звонко рассмеялся Яго. – Захотела выбиться в люди – и вот, месяца не прошло, а ты уже в королевском дворце. Да что там статья в «Орионе», ты взяла куда выше – решила попробовать себя в роли божества. Ты просто великолепна!
— У неё необычный смех.
— Мы вместе учились, я к ней неровно дышал! Но она западает на мужчин с опытом.
— Что, что, на Мартина Блоуэра? Не может быть!
— Мы проторчали три часа на так называемом спектакле, убедительным был только их поцелуй.
— Эй... Теперь, когда ты сказал, я согласен, что она к старичкам неравнодушна...
— Правда? С чего бы?
— Говорили, у нее в пирожке ковырялся старший брат Маркус!