Александр Слонимский. Мастерство Пушкина

Пушкинские персонажи немногословны. Они не произносят длинных речей, говорят только то, что нужно по ходу действия, причем каждая реплика характерна для данного лица и данной ситуации.

0.00

Другие цитаты по теме

Каждый находил в Пушкине свое. В голосе Пушкина были и громы, и нежные скрипичные ноты. Полифония — самый общий закон пушкинской поэзии, проявляющийся во всех стихотворных жанрах. Искренность — другая черта пушкинской поэзии. В каждом стихе, в каждой фразе — весь Пушкин. Он не способен ни на один фальшивый звук. Везде, всегда он вносит свою, ему одному свойственную ноту.

Каждый находил в Пушкине свое. В голосе Пушкина были и громы, и нежные скрипичные ноты. Полифония — самый общий закон пушкинской поэзии, проявляющийся во всех стихотворных жанрах. Искренность — другая черта пушкинской поэзии. В каждом стихе, в каждой фразе — весь Пушкин. Он не способен ни на один фальшивый звук. Везде, всегда он вносит свою, ему одному свойственную ноту.

«Если вашей Тани вы не забыли до сих пор...» В этом интимном «вашей Тани» целый психологический комплекс — тут и нежный упрек, и скрытое чувство, и лирическая апелляция к прошлому — и величайшее доверие к тому, кто некогда сказал, что любит ее любовью брата и, «может быть еще нежней».

Стремясь к блаженству и бессмертию, люди фактически пытаются путем усовершенствования превратить себя в богов.

Как бы глубок и безнадёжен ни был органический ущерб, искусство, причастие, дух могут возродить личность.

Дети, пока не сравняются ростом с родителями, совершенно не замечают жизнь, идущую у них над головами.

... как причудливо чистейшая, сокровеннейшая любовь принимает во внешней жизни несколько шутовское обличье, что нужно приписать глубокой иронии, заложенной самой природой во все человеческие поступки.

Если Бог создал всю вселенную, значит и ад тоже. Зачем же он понадобился такому доброму и всепрощающему Господу?

... притворство — одно из самых трудных деяний при кажущейся лёгкости. Беззаботность по определению предполагает умение забывать, а заставлять себя забывать требует само по себе усилий парадоксально-мучительных.