Простите, я опоздал. Точнее, опоздал мой поезд… второй… на первый я сам опоздал.
Ты убедил себя в том, что все через, что ты прошел, убило в тебе человека. Но именно человечность помогла тебе через это все пройти.
Простите, я опоздал. Точнее, опоздал мой поезд… второй… на первый я сам опоздал.
Ты убедил себя в том, что все через, что ты прошел, убило в тебе человека. Но именно человечность помогла тебе через это все пройти.
Ты был не прав. Когда сказал, что я воодушевляю людей, а ты нет. Так вот, не правда ты вдохновляешь, не как Стрела, он тот еще ушлепок, но как Оливер Куин.
— Я не насчет Фелисити. Мы оба... видели что-то в Лечебнице Аркхем.
— Я видел... Злого Флэша.
— Эобарда Тоуна. Я видел Малкольма Мэрлина. Я знаю, ты через многое прошел, но я даже не представлял на сколько. Я не знаю, как ты справляешься. Я бы с твоей ношей жить не смог.
— Нет, смог бы. Барри, я всегда считал, что тебе всё даётся просто. У тебя... всё солнечно и радостно. И все... и все тебя любят. Но ты сделан из настоящей стали. Так что ты выдержишь любую ношу.
Можно один совет? Не откладывай разговор с Фелисити на потом. С нашей работой неизвестно, будет ли это потом.
— Ты опоздал. Барри, ты получил суперскорость и все равно не приходишь вовремя.
— Прости, она, типо, компенсируется супермедлительностью.
— Я не люблю обниматься.
— Лучше скажи что-нибудь новенькое. Дело в том, что я могу обнять тебя так быстро, что ты даже не узнаешь.
Маг никогда не опаздывает, Фродо Беггинс, и никогда не приходит раньше; он всегда появляется тогда, когда положено.
(Волшебник никогда не опаздывает, Фродо Бэггинс. Как и не приходит рано. Он приходит именно тогда, когда нужно.)
(Маг не приходит поздно, Фродо Беггинс, и рано тоже не приходит. Он появляется тогда, когда положено.)
— Я никогда не знала своих настоящих родителей. Я выросла с приёмными, и всю жизнь думала: «Кто я? Откуда я? Почему настоящие родители отказались от меня?»
— Мальчик должен знать, кто его настоящий отец.
— Он должен, и он узнает. Но зная то, через что Уильям проходит сейчас, я осознаю, что не была готова к правде. Узнав моё наследие, мои силы, зло, от которого мать старалась уберечь меня дома... Ни один ребёнок не должен нести такую ношу. Я имею ввиду, — оглянись, Оливер, лучший подарок для него — его детство. Оберегай его от своего мира так долго, насколько это возможно. Я не могу представить большей жертвы. Разве это не значит быть родителем?