Курт Воннегут

Другие цитаты по теме

В то время единственными моими друзьями были слова, выведенные пером на бумаге.

— Удивлен, что тебя волнует мнение посторонних людей.

— Ну, как я всегда говорю: «Посторонний — это друг, который еще просто не успел сказать про меня ничего приятного».

— Обидно, наверное, такое о себе читать?

— За друзьями «навечно» идут в армию, а за теми, кто радуется твоим неудачам — в писательство. Верности там нет.

Друг — не тень моя, друг должен быть с собственным мнением.

Очень трудно в наше время высказывать свое мнение. На него тут же начинают нападать и топтать ногами. Я знаю заранее, что очень многие с ним не согласятся. Мне приходится защищать его, прикрывать обеими руками вместо того, чтобы показать со всех сторон. Для меня же чужое оригинальное мнение — то же, что живое растение. Пишу так, как хочу. Для себя. Десять человек всегда это прочтут.

Горе и страдания — это не то, что может быть уничтожено, умирая в сражении. Вы должны решать свои проблемы, разговаривая и объясняя ваши точки зрения. Откладывать это на других — не выход!

Когда она рядом, он становится добрее, ведь друзья для того и нужны — чтобы вызывать все лучшее в тебе и помогать удержаться на этом уровне.

Своё мнение никто не выражал, все бурно выражали недовольство.

— Вот, например, Хемингуэй...

— Средний писатель, — вставил Гольц.

— Какое свинство, — вдруг рассердился поэт. — Хемингуэй умер. Всем нравились его романы, а затем мы их якобы переросли. Однако романы Хемингуэя не меняются. Меняешься ты сам. Это гнусно — взваливать на Хемингуэя ответственность за собственные перемены.

— Может, и Ремарк хороший писатель?

— Конечно.

— И какой-нибудь Жюль Берн?

— Еще бы.

— И этот? Как его? Майн-Рид?

— Разумеется.

— А кто же тогда плохой?

— Да ты.