Вера Полозкова

Другие цитаты по теме

То, к чему труднее всего привыкнуть -

Я одна, как смертник или рыбак.

Я однее тех, кто лежит, застигнут

Холодом на улице: я слабак.

Я одней всех пьяниц и всех собак.

Ты умеешь так безнадежно хмыкнуть,

Что, похоже, дело мое табак.

Я бы не уходила. Я бы сидела, терла

Ободок стакана или кольцо

И глядела в шею, ключицу, горло,

Ворот майки — но не в лицо.

Вот бы разом выдохнуть эти сверла -

Сто одно проклятое сверлецо.

С карандашный грифель, язык кинжала

(желобок на лезвии — как игла),

Чтобы я счастливая побежала,

Как он довезет меня до угла,

А не глухота, тошнота и мгла.

Страшно хочется, чтоб она тебя обожала,

Баловала и берегла.

И напомни мне, чтоб я больше не приезжала.

Чтобы я действительно не смогла.

вряд ли смерть говорит «не звони сюда больше» или там

из кабины пилота приветствует перед вылетом;

ждет в пустой операционной хирургом, вылитым

джесси спенсером; стоит ли затевать возню.

просит у тебя закурить на улице и подносит лицо к огню.

подает томограмму и результат анализов, как меню.

произносит безрадостно «подожди, я перезвоню».

Ты за этим к нему и льнула, привыкала, ждала из мглы – чтоб ходить сейчас тупо, снуло, и башкой собирать углы. Ты затем с ним и говорила, и делила постель одну – чтобы вцепляться теперь в перила так, как будто идешь ко дну. Ты ещё одна самка; особь; так чего поднимаешь вой? Он ещё один верный способ остро чуять себя живой.

— Расставание никогда не было лёгким предприятием.

— Да ну. Мы расстались в один день, легко!

— Значит вы расстались гораздо раньше, просто какое-то время ещё пользовались друг другом.

І раптом все змінилось навколо,

Проблеми, ціни, сни, сподівання.

Роз’їхалися як діти в школу,

Що першим було стало останнім.

И вдруг всё вокруг изменилось -

Проблемы, цены, сны, ожидания...

Разъехались, как дети в школу.

Что первым было, стало последним.

— Надеюсь, я не очень тебя обидела, когда порвала с тобой.

— А кто сказал, что это конец?

Раз уж я чудовище, так и *** со мной,

Забираю *** с собой, тобой покусанный

Пирсингом, удачных поисков принца тебе,

Не тупи сильно с ним, так как тупила со мной.

Встречаются, чтоб расставаться,

Влюбляются, чтоб разлюбить.

Мне хочется расхохотаться

И разрыдаться, и не жить!

Клянутся, чтоб нарушить клятвы,

Мечтают, чтоб клянуть мечты...

О, горе тем, кому понятны

Все наслаждения тщеты.

В деревне хочется столицы...

В столице хочется души...

И всюду человечьи лица

Бесчеловеческой души...

Как часто красота уродна

И есть в уродстве красота...

Как часто низость благородна

И злы невинные уста.

Так как же не расхохотаться,

Не разрыдаться, как же жить,

Когда возможно расставаться,

Когда возможно разлюбить?

— «Ты научил меня любить, теперь же учишь забывать о счастье!» Я попрошу наших девочек спеть мне эту грустную песню и буду оплакивать вместе с тобой нашу любовь.

— Я не хочу ничего оплакивать.

— А я не хочу забывать.

В глубине души я не верю, что ты ничего не испытывал — невозможно не любить человека, к которому ты сбегаешь, не закончив рабочие дела, чтобы вместе съездить в маленький парк на окраине, посмотреть как цветут вишни.