Я так не могу больше. Заботиться о других не в моей природе.
— Я так понимаю, их головы вам нужны для опознания?
— Мы должны сосчитать птиц, Дейл.
— Посмертно сосчитаем...
Я так не могу больше. Заботиться о других не в моей природе.
— Я так понимаю, их головы вам нужны для опознания?
— Мы должны сосчитать птиц, Дейл.
— Посмертно сосчитаем...
Дерево, которое было хорошим деревом и вело чистую, честную и гладкоствольную жизнь, может рассчитывать на жизнь после смерти. Прожив поистине зеленую жизнь, в конце концов оно перевоплотится в пять тысяч рулонов туалетной бумаги (основной догмат первой древесной религии Плоского мира).
Я, кажется, говорил, что люблю природу? Ночь? Ветер в ковыле? Листву в кронах дерев? Дорогу на земле и тихий свет небес?
Да? Да. Да!
Но я ничего не говорил о лошади, час назад сломавшей ногу, тёмных грозовых тучах, льющих жидкой грязью, колючими кустами с ядовитыми цветами, остро режущей траве, цепляющейся за ноги, отсутствии плаща (да, я забыл!), мокрых прядях волос, которые я ОБЯЗАТЕЛЬНО постригу, став магом, прядях, лезущих в глаза, нос и рот, о клочках давно похороненной рубашки и половине левой штанины, оставшейся в незамеченном моим глазом овраге, о голодном волке, стащившем мой последний пирожок и, в конце концов, о ТОЙ САМОЙ ЭЛЬФИЙКЕ С ДОРОГИ И ЕЁ СПУТНИКЕ МАГЕ-АЛХИМИКЕ!!!
Просто помни, когда дело касается заботы, Чарли как собака, играющая на рояле: нельзя его винить за то, что он сыграл несколько нот неправильно... Просто аплодируешь стараниям и надеешься, что он не обоссыт все клавиши.
Тут всё казалось прекрасным и безобидным: деревья, промелькнувший зайчик, дикий кот, волк, съевший зайчика, отобранного у дикого кота… Здесь можно было насладится всей прелестью матери-природы не заплатив при этом наличными на входе и жизнью — на выходе.
— По-вашему, это нормально?!
— Публичная дефекация не запрещена законом, если она осуществляется как знак политического протеста.
— Как там Барни себя чувствует?
— Ты об этом ноющем бездонном колодце, которому вечно что-то нужно? В общем, он достал меня, и я добавила в его чаек немного кодеина.
— Ой, ты будешь замечательной мамочкой!
— Как доехал?
— Нормально.
— Не укачало?
— Мам, я же говорил, меня не укачивает.
— Тогда в Аршане укачало.
— Мне было пять лет! Сколько раз говорил...
— Маршалл, а как же забота об окружающей среде?
— Я вертел ее на пне! Вот и справочка при мне!