Екатерина Николаичева

Элдара с любопытством на меня взглянула и махнула рукой: мол, первый. Я состроил скептическую гримасу: мол, учитель, я не самоубийца! Дроу нахмурила брови: а если я тебя убью? Я развёл раками: а разница?

Городские — это вам не деревенские, им всё подавай острых ощущений!

— Что же это? Мы вот так... и умрём?

— Окстись, подруга, ещё подёргаемся.

— В предсмертных судорогах.

... Люди действительно представлялись ей то самыми что ни на есть простейшими существами, то самыми невероятно сложными…

Ведь сам по себе он становится особенным, оказавшись среди особенных, которых стало слишком много для своей особенности... и они перестали быть таковыми.

Я бы сказал, что мир жесток, если бы знал другой, лучший, для сравнения.

Так, парень, хорош выделываться, — нахмурился алхимик. — Выкладывай все, да смотри не лги, а то… — Он выразительно скосил глаза на руну.

…И я не выдержал! Вообще-то я довольно тихий человек, никого не трогаю и стараюсь лишний раз не шутить с серьезными людьми. Ну что ж поделать, бывают и у меня заскоки, когда лезут и лезут ко мне в душу…

— О! Вы знаете, на самом деле я — прекрасная белокурая девушка, ранее мирно жившая в одном из мелких городишек! Но в семнадцать лет меня изнасиловал мой дядя, и пришлось податься в «ночные бабочки»! Своего первого клиента я от испуга убила, а он оказался слугой могущественного колдуна, в отместку поселившего меня в тело парня… и теперь… — я надрывно взвыл, — теперь я невыносимо страдаю!

Тишина. Бабуля, эльфийка и алхимик смотрят на руну — ни шиша. Они переводят потрясенные взгляды на меня…

— Ха… — не выдержав, я тихо всхлипываю от смеха.

Сижу за решеткой

В темнице сырой,

Без мыла, без щетки,

Голодный, босой…

Сижу за решеткой

В темнице сырой,

Без мыла, без щетки,

Голодный, босой…

Верно говорят: есть такие мечты, которые не должны сбыться.