— Нет, но я самолично бросил горсть земли в вашу могилу!
— Благодарю! Это было очень любезно с вашей стороны.
— Нет, но я самолично бросил горсть земли в вашу могилу!
— Благодарю! Это было очень любезно с вашей стороны.
Память — странная художница: она подновляет краски жизни и стирает серые оттенки, сохраняя лишь самые яркие цвета и самые выразительные силуэты.
— Это ты будешь давать мне уроки любви?
Энтони пристально взглянул на дочь и подвинул ближе свое кресло:
— Ты помнишь, что делала почти каждую ночь, когда была маленькой, — я хочу сказать, до того, как тебя одолевал сон?
— Читала под одеялом при свете фонарика.
— А почему ты не зажигала верхний свет в комнате?
— Чтобы ты думал, что я сплю, в то время как я тайком глотала книжки…
— И ты никогда не задавалась вопросом: что за волшебный у тебя фонарик?
— Н-нет… а почему я должна была?..
— Погас ли твой фонарик хоть один раз за все те годы?
— Нет, — озадаченно произнесла Джулия.
— А ведь тебе никогда не приходилось менять в нем батарейки.
Не стоить «склеивать разбитые горшки» — нужно просто жить, жить настоящим, хотя оно никогда не бывает таким, каким мы его задумали.
... знаешь ли ты, сколько людей в минуту одиночество ясно осознали, что эта пресловутая удача, которую по их убеждению, им удалось поймать, навсегда разлучила их с близкими, а то и с самим собой?
— Давно вы с Люком знакомы?
— Мы познакомились ещё в школе. Тебе-то что?
— Каким он тогда был?
— Немного чокнутым — это как раз то, что мне сразу в нём понравилось.
— Всё мы отчасти со сдвигом. Сдвиг — это щёлка, через которую проникает свет.
— Ну, значит, он весь светился.