А бывает такая пустота, такой вакуум, от которого кровь леднеет, который хуже смерти, хотя ты предпочитаешь его, раз не кончаешь с собой: я столкнулась с этим пять лет тому назад и по сей день испытываю ужас. Раз люди кончают самоубийством... значит, существует нечто, что хуже смерти. Поэтому-то и пробирает до костей, когда читаешь о самоубийстве: страшен не тощий труп, болтающийся на оконной решетке, а то, что происходило в сердце за мгновение до этого.
Я снова нахожусь на грани. Хожу по тонкому лезвию бритвы. Не первый раз, знаю. Скажешь, вошло в привычку? Возможно. Только сейчас все иначе. Раньше, что-то останавливало, держало. Да и это чувство, когда ты, полный решимости, берешь что-то острое в руки, а они предательски трясутся… Но я не боюсь, уже не боюсь.
Он чувствует себя одиноким, скучает. Книги, музыка, культура — всё это прекрасно, но существование этим не заполнишь.
Ты когда-нибудь чувствовала пустоту внутри? Настолько, что ничего не чувствуешь... Одна лишь тьма. Этого я и боюсь.
Но теперь все иначе, ведь у меня есть ты.
Ночь. Чужой вокзал.
И настоящая грусть.
Только теперь я узнал,
Как за тебя боюсь.
Грусть — это когда
Пресной станет вода,
Яблоки горчат,
Табачный дым как чад
И, как к затылку нож,
Холод клинка стальной, —
Мысль, что ты умрёшь
Или будешь больной.
Мне хотелось сбежать из города, подальше от суеты. Хотелось лежать под деревом, читать, там, или рисовать, и не ждать, что тебя кто-нибудь подкараулит и набьет морду, не таскать с собой нож, не бояться, что в конце концов женишься на какой-нибудь тупой, бессмысленной девахе.
Они принялись скакать вокруг него, выкрикивая: «Изменник!», «Мыслепреступник!» — и девочка подражала каждому движению мальчика. Это немного пугало, как возня тигрят, которые скоро вырастут в людоедов. В глазах у мальчика была расчетливая жестокость, явное желание ударить или пнуть Уинстона, и он знал, что скоро это будет ему по силам, осталось только чуть-чуть подрасти.
Способен ли человек добиться успокоенья
при помощи обычного кинжала?
Ножами, кинжалами, пулями человек способен
Лишь пробить выход, сквозь который вытечет жизнь.
Но разве это успокоенье? Скажи мне, разве это успокоенье?
Конечно же нет! Ибо, как может убийство, даже убийство себя
Доставить успокоенье?
Было как-то глухо внутри, словно бы огромный оркестр старательно играл на различных инструментах, но не воспроизводил ни звука.
Он полагался на время и пытался разгадать тайны лестничных пролетов. Теряя людей, он продолжал идти дальше. Знакомился и расставался, влюблялся и ненавидел. Но еще никогда он не был так близок к отчаянию, чтобы думать о самоубийстве с блистером серебряного цвета в руке.
Cлайд с цитатой