Маркус Зусак. Братья Волф

Другие цитаты по теме

Слушай, ты сказал мне, что можешь найти повод для жизни, если живешь в мире насилия и кровопролития, но ты должен знать, что, на самом деле, так ты его никогда не найдешь. Убивай или спасай людей — ничего выше твоих ожиданий не появится. Ничто в этом мире не может заполнить дыру в твоей душе. Ты будешь блуждать во тьме вечность... Лучше будь на стороне, которая спасает людей. Если обе стороны равноценны, стань лучше хорошим человеком, спасай слабых и защищай сирот. Ни зло, ни справедливость не значат для тебя многого, я знаю... но это бы сделало тебя хоть немного лучше... Конечно, я знаю. Я знаю лучше, чем кто-либо, потому что... я твой друг.

– Я… – Ответ давался ему с трудом. – Когда все было тихо, я поднялся в коридор, а в гостиной между шторами осталась щелочка… Можно было выглянуть на улицу. Я посмотрел только несколько секунд. – Он не видел внешнего мира двадцать два месяца.
 Ни гнева, ни упрека.
 Заговорил Папа. – И что ты увидел? 
Макс с великой скорбью и великим изумлением поднял голову.
 – Там были звезды, – сказал он. – Они обожгли мне глаза.

Хочется любить, а не ненавидеть. Хочется иметь друзей, а не одноразовую посуду. Хочется жить, а не выживать.

Это ад. Нет. Это не ад обрушился на землю. Это мы только-только взглянули правде в глаза. Наш мир с самого начала был адом. Сильные всегда возвышались над слабыми. Они всегда решали, жить нам или умереть. И лишь благодаря моим друзьям, стремившимся быть выше всего этого, стоящих горой за такого слабака, как я, мне удалось прожить так долго. До них я был тем, кто нуждался в защите. Я мечтал стать таким же. Пройти наравне с ними весь путь до самой смерти. И вот чем всё обернулось.

Моя мать умерла прежде, чем я добился успеха. Помню, мне было лет десять. Наша квартира на верхнем этаже. Дико холодно. Снизу, из проулка, меня окликают друзья, зовут прошвырнуться по улицам. А мать меня не пускает. Я страшно злился и орал на нее без умолку. Она сносила мои упреки. И тем самым спасла мне жизнь. Понимаете, всех тех ребят, которые тогда звали меня гулять, уже нет на свете. Она хотела, чтобы я не шлялся по улицам допоздна, а делал уроки. И именно благодаря этому я теперь сижу здесь и разговариваю с вами. Все очень просто, верно? Но мы так забывчивы...

Где же вы, мои друзья? С кем мечтали, с кем хотели

Не теряться никогда, оставаться в теме.

Деньги замотали всех. Деньги заменили воздух.

И люди рядом, но уже не те...

Так знай, что никогда не поздно.

Иди на дым костра, в полной луне,

К тем глухим местам, где шорох теней.

И будут там твои друзья, радостный смех.

Обними меня, пламенный свет!

Бывает, я просто выживаю. Но иногда я стою на крыше своего бытия, раскинув руки, и выпрашиваю ещё, большего.

Ричард воспринимал своё одиночество, как нечто священное. Как заслуженную медаль почёта. Как плащ, чтобы отгородиться от жизни, как свою безопасность. Одиночество было его сущностью. Это стало причиной появления в его жизни людей, судивших о нём со слегка прикрываемом презрением. Ричард был уверен, что он не нравится другим, что тяжело для мужчины. Возможно от того, что он ничего не давал, он ничего и не получал взамен. В любом случае, это стало невыносимо. Самые тёплые чувства, которые он испытывал к друзьям, были либо воображаемыми, либо вымершими. Ричард дошёл до такой точки в жизни, когда этого уже стало не хватать, и он встретил девушку, она была тёплая, и она была печальная, и она была так одинока, что напомнила ему о самом себе. Она понесла такую утрату, какой никогда ни у кого не должно быть. И она знала кое-что, и научила его этому, и Ричард думал, возможно вот это как – дружить? Может быть… Это был только проблеск, едва ставший реальным, но в эти несколько длинных зимних дней она дала ему так много, что Ричард смог продолжить жить. А что он дал ей? Только несколько слов на листе бумаги. Не так много, возможно, но для Эбби он надеялся, этого было достаточно.

Ричард воспринимал своё одиночество, как нечто священное. Как заслуженную медаль почёта. Как плащ, чтобы отгородиться от жизни, как свою безопасность. Одиночество было его сущностью. Это стало причиной появления в его жизни людей, судивших о нём со слегка прикрываемом презрением. Ричард был уверен, что он не нравится другим, что тяжело для мужчины. Возможно от того, что он ничего не давал, он ничего и не получал взамен. В любом случае, это стало невыносимо. Самые тёплые чувства, которые он испытывал к друзьям, были либо воображаемыми, либо вымершими. Ричард дошёл до такой точки в жизни, когда этого уже стало не хватать, и он встретил девушку, она была тёплая, и она была печальная, и она была так одинока, что напомнила ему о самом себе. Она понесла такую утрату, какой никогда ни у кого не должно быть. И она знала кое-что, и научила его этому, и Ричард думал, возможно вот это как – дружить? Может быть… Это был только проблеск, едва ставший реальным, но в эти несколько длинных зимних дней она дала ему так много, что Ричард смог продолжить жить. А что он дал ей? Только несколько слов на листе бумаги. Не так много, возможно, но для Эбби он надеялся, этого было достаточно.