Александр Дюма. Шевалье де Мезон-Руж

— Хочешь, я скажу тебе то, что кажется мне самым грустным во всех революциях?

— Да!

— То, что врагами становиться те, кого хотелось бы иметь друзьями и друзьями людей...

0.00

Другие цитаты по теме

Но нет, моей печали нет конца.

К чему же факел мне просить?

Морис, и твоего достаточно огня,

чтоб от него воспламенить

и душу, и окрестности, и город.

...

— Морис, давай запьем, станем пьяницами или будем выступать на собраниях с разными предположениями, начнем изучать политическую экономию. Но ради Бога, давай никогда не влюбляться. Давай любить только Свободу.

— Или Разум.

Часто любовь Эгерии

оборачивается изменой

Тирана по имени Купидон.

Люби Разум, как я люблю,

О нем, ведь, порой забывают,

И глупость не сделаешь ты.

Ваш враг и ваш друг работают сообща, чтобы поразить вас в самое сердце: один говорит о вас гадости, другой передает вам его слова.

— Любовь сокрушает решетки

И насмехается над замками.

— Лорэн!

— Но это так... Я ведь не говорю, что она их всех любит. Но они все могут любить ее. Все видят солнце, но солнце не смотрит на каждого.

Поддерживаемый руками, со всех сторон тянувшимся к нему, он мог обратить свой взгляд в сторону крепости и разлечить на главном ее бастионе белое королевское знамя; его слух, уже не способный воспринимать шумы жизни, уловил тем не менее едва слушную барабанную дробь, возвещавшую о победе.

Тогда, сжимая в холодеющей руке маршальский жезл с вышитыми на нем золотыми лилиями, он опустил глаза, ибо у него не было больше сил смотреть в небо, и упал, бормоча странные, неведомые слова, показавшиеся удивленным солдатам какой-то кабалистикой, слова, которые когда-то обозначали столь многое и которых теперь, кроме этого умирающего, никто больше не понимал:

— Атос, Портос, до скорой встречи. Арамис, прощай навсегда!

От четверых отважных людей, историю которых мы рассказали, остался лишь прах; души их призвал к себе Бог.

Ей подумалось, что дружба схожа с цветами, если ее питать своими чувствами, то сердце от этого расцветает, потом какой-нибудь каприз или несчастье срезает эту дружбу на корню, и бедное сердце, жившее этим, сжимается, изнемогающее и увядшее.

Я почти всю жизнь прожила в окружении врагов и буду рада погибнуть среди моих друзей.

— Когда?

— В девять.

— Это слишком рано.

— Для друзей это безразлично, если враги обидятся, тем лучше.