Итак, начнём экскурсию. Сюда пациентов привозят, наверху они окачуриваются, а на цокольном этаже мы складываем их хладные трупы. Ах, да, ещё вон там магазин подарков.
— Нет, доктор Кокс, вы сами сделаете всю свою работу!
— Барби, такое ощущение, что ты наконец-то сделала операцию и вставила себе позвоночник.
Первая часть плана в том, чтобы не делиться им с теми, кто меня раздражает. Рассказать вторую часть? Не могу — руки связаны первой частью.
Карла, рядом с Джордан физически невозможно лежать. Она спит, повиснув на потолке вниз головой и завернувшись в свои крылья.
Ну ладно, ты победила, можешь совершить свою ритуальную пляску, или принести в жертву черного козла, или что ты там делаешь, когда рада..
Я понимаю, есть мужики, которые носят цветочки; есть мужики, которые пишут песенки о любви... Но перед тобой сидит мужик, который перенес две операции на своем члене, чтобы сказать, что он хочет общаться более открыто.
Девочки, давайте представим, что моё терпение — это что-то вроде... ммм... даже не знаю, скажем... вашей девственности. Вам кажется, что она всегда будет с вами, но вот однажды на первом курсе, тёмным холодным вечером, когда вам грустно и одиноко, к вам заходит ваш однокурсник Кевин, который хочет остаться просто друзьями, с дешёвой мелодрамой и не менее дешёвой упаковкой пива. Влево — вправо, тудым — сюдым, и ваша девственность улетучивается навсегда... ха-ха... да... навсегда! Прям как моё терпение...
— А всё-таки это были чудесные шесть лет, правда? Я бы не изменил ни секунды! А вы?
— А я бы стопудово изменил вот этот момент, то есть вот этот, и ещё все-все-все-все моменты, где были я и ты, и которые хоть чуть-чуть напоминают этот момент.
— Там было всего одно свободное место, и я отдал его богатому парню, потому что он дает деньги, которые мы потратим на открытие акушерского отделения.
— Больше всего меня пугает то, что что ты можешь смотреть на парня, которому только что подписал смертный приговор, и даже не переживаешь.
— А я здесь не для того, чтобы переживать.
Cлайд с цитатой