Все мы настолько странные, что становимся обыкновенными...
Любое общество имеет то правительство, которое заслуживает.
Все мы настолько странные, что становимся обыкновенными...
Когда-то, едва узнав, что я собираюсь поступать в юридический, папа сказал мне, что защищая закон, легче всего его нарушить. Именно для того, чтобы защищать. И что долг службы и обычная человеческая мораль начнут бороться у меня в душе… пока не победит что-то одно.
... Глупо надеяться, что можно победить государство. Ещё наивнее думать, что государство можно переспорить.
Если вокруг творятся странные вещи, то любое совпадение следует рассматривать особо тщательно.
Человек может быть сколько угодно праведным, пока беда не коснётся его самого. А вот тогда… тогда он способен стать тем злом, с которым сам и боролся.
… Это проклятие. Право судить и право властвовать. Право на истину. Легко разобраться с дураком или зверем. Гораздо труднее с тем, кто считает себя сверхчеловеком. Умным, чистым и непорочным. Генералы, борющиеся за мир, правители, громящие коррупцию, извращенцы, осуждающие порнографию, — господи, мало ли их мы видели?
— Чего-нибудь не хватает? — вежливо интересуется официант.
— Души, — невольно отвечаю я.
— Извините, нет в меню, — произносит официант невозмутимо.
…Если обман раскрылся, то всем плохо. Ты переживаешь, что был дураком. Я переживаю, что я жадный обманщик. Все обижаются и грустят! А если обман не раскрылся, если ты доволен покупкой, а я деньгами — все довольны!