Я столько мечтал о тебе,
Столько шёл, говорил,
Так любил твою тень,
Что мне от тебя ничего не осталось.
Только стать тенью среди теней,
Стать в стократ больше тенью, чем тень,
Стать тенью, мелькающей вновь, и мелькать
в твой солнечный день.
Я так мечтал о тебе, столько шел, говорил с твоим призраком, что мне ничего не осталось. И все же лишь быть бы призраком среди призраков и легчайшей тенью теней, что мелькают, и будут незримо мелькать на солнечном циферблате жизни твоей.
Я и в сто тысяч лет еще имел бы силы
Тебя, день завтрашний, предчувствовать и ждать.
Пусть время тащится, кряхтя, как старец хилый,
Я знаю, что оно идти не может вспять.
День завтрашний придет. Но ждем мы год из года.
Храня огонь и свет, мы бодрствуем и ждем,
И наша речь тиха — бушует непогода,
И отдаленный гул чуть слышен за дождем.
Я на него пущу огонь и глад,
Пока все вкруг него не опустеет.
Тогда все демоны во внешней тьме
Посмотрят в изумленье и поймут,
Что месть — святое право человека.
Любовные отношения – как воздушный творожок, уже знакомый вкус которого может быть видоизменен при помощи различных сухофруктов. В этот раз изюм, а в следующий – курага...
Распущенные
Долгие длинные пряди
Заструились мягким потоком.
Так и девичье сердце
Сокровенно-распущено.
Жаркое, трепетное, доверчивое… У нее это – первое в жизни чувство. И, наверное, последнее. Больше никогда и никого она так не сможет любить. Сильнее – возможно... Но вот ИМЕННО ТАК – нет!
В этом сердце звучит все та же струна, струна самая затаенная, самая чувствительная; но вместо ангела, ласково прикасающегося к ней, ее дергает демон.
И там, где хребет Алатау
Особенно тонок,
Выпирая наружу
Белой костью снегов,
Встречает гостей тишиною ребенок
С янтарными пятнами вместо зрачков.
Мне не страшно в клетку, страшно умирать,
Но всё равно мы любим эти улицы.
С их черно-белой гаммой, в которой мы
Сжигаем себя ради этих улиц и
Продолжаем ночами видеть цветные сны.
Cлайд с цитатой