Лук почуял весну -
И порей, и латук.
И на солнца блесну
Он проклюнулся вдруг -
Прочь из душных хором
И темниц шелухи! -
Он зеленым пером
Пишет марту стихи!
Лук почуял весну -
И порей, и латук.
И на солнца блесну
Он проклюнулся вдруг -
Прочь из душных хором
И темниц шелухи! -
Он зеленым пером
Пишет марту стихи!
Апрель, как и ныне, скуп на объятия, вроде
Босоногого ветра, поющего до утра.
По твоим рукавам, рубашкам и шее бродит
Он дождями, как осенняя выдержанность пера.
Попросить прощенья и простить.
Окрылять очнувшиеся строфы,
Не слагая, жизни стих нести
До своей назначенной Голгофы.
Как бы ни был страден этот путь
К солнечной вершине от подножья -
Богу — Богово, поэту — Божье...
Зижди, не оглядывайся, будь!
Что поделать — с весной не в ладу;
Я весной этот мир не люблю;
Я в тисках у сезонной тоски,
Не вникая в затасканность тем,
Я читаю плохие стихи
Не о том, и не там, и не тем.
Просто хочу весны -
Медных и бронзовых почек.
Сбудутся долгие сны.
Ожил в растеньях моторчик!
После смерти оставлю стихи,
Превозмогшие жизни барьер,
Отлучённые от руки,
Глубоки, тяжелы и сухи...
Уходящее русло реки
Обнажило гранитный карьер.
О да, поэт, я назову, кто ты!
Подобно деве, страстью опьяненной,
Ты, урагана музыкой плененный,
В пустыне можешь отыскать цветы.
Средь многих земных чудес
Есть и такое —
Листья кружат на ветру,
Преображается лес,
Нет в нем покоя.
Это не страшно, это не навсегда,
Настанет покой снежный,
А там, глядишь, и весне подойдет чреда
В срок неизбежный.
У нас похуже, но мы молчим.
Ты, лес, посочувствуй.
Весна — это юность,
а старость — не множество зим,
Минует одна, и место пусто.
Сомкнется воздух на месте том,
Где мы стоим, где мы идем.
Но и это не страшно, коль ты пособишь
И в нашу подземную тишь
Врастет деревцо корнями живыми.
Пожалей нас во имя
Пожизненной верности нашей
Ветвям, и листве, и хвое,
Оставь нам дыханье твое живое,—
Пусть растет деревцо
Все ветвистей, все краше!..
Поэт —
это дух земли, он над нею встает,
когда опускается мгла, и сверху сияет,
как кусочек молнии, на большой
высоте, в ночи.