В краю древних предков я рос чужаком
И не чтил ни святых, ни чертей.
Я шел против ветра, я шел напролом
В мир нездешних и вольных людей,
Hо я не был никогда рабом иллюзий.
Hо даже в час смерти не стану другим, и никто не поставит мне крест.
Я буду свободным, но трижды чужим для пустых и холодных небес.
Я не стану никогда рабом иллюзий.
Пусть душа моя кричит от боли,
Пусть в глазах стоит густой туман,
Лучше камнем вниз, чем жить по чьей-то воле.
Этот путь я выбрал сам.
Но два человека, любые два человека с этой планеты, могут испытать только ограниченное количество чисто чувственных переживаний. И как только во взаимодействии чувств, наконец, наступает пик, дальше двигаться некуда. Возможно только повторение. Либо же двум персонажам приходится либо разойтись, либо воля одного подчиняется воле другому, либо рядом появляется смерть.
Не шевелись: иллюзия так чиста,
Правдоподобна, сладка — не спугни ее!
Чуть обернешься — всемирная пустота
Снизу бесстрастно взглянет в лицо твое.
«О, почему она не может оставить меня в покое?» Он страстно, напряжённо желал этого, тем более страстно, что сам он подавлял в себе это желание. (Ибо он не смел его проявить; он жалел её, он хорошо относился к ней, несмотря ни на что; он неспособен был на откровенную, неприкрытую жестокость — он был жесток только от слабости, против своей собственной воли.)
Cлайд с цитатой