В ожидании варваров

Ничего не утаивай! — сказал я себе в тот день, когда мои экзекуторы впервые учинили надо мной пытку. Сжимать зубы — глупо! У тебя нет никаких секретов. Пусть они знают, что перед ними человек из плоти и крови! Не скрывай своего ужаса, кричи, когда будет больно! Упрямое молчание их только раззадоривает, оно лишь подкрепляет их убеждение, что душа — не более чем замок, к которому они обязаны терпеливо подобрать отмычку. Дай волю чувствам! Открой своё сердце!

Уже после двух дней одиночества у меня возникает ощущение, будто губы мои обмякли и потеряли свое назначение. Собственная речь кажется мне странной. Воистину человек не создан жить один!

Ну как я могу смириться с тем, что меня настигла беда, если жизнь вокруг все так же покойно течет по своим законам?

Самое страшное — это наше собственное воображение.

«Как я по тебе скучала!» — вздыхает она. «Как приятно снова быть здесь!» — шепчу я в ответ. И как приятно, когда тебе так сладко лгут!

Когда человек страдает от несправедливости, свидетели его страданий обречены страдать от стыда.

Дети ни на миг не сомневаются, что старые мощные деревья, в тени которых они привыкли играть, будут стоять вечно;что придет время и повзрослев, мальчики станут такими же сильными, как их отцы, а девочки-такими же чадолюбивыми как их матери;что все они будут жить и процветать, вырастят новое поколение детей и состаряться, там же где родились. Почему мы утратили способность жить во времени, как рыбы живут в воде, а птицы-в воздухе;почему мы разучились жить как дети?

Тебе кажется, ты прекрасно разбираешься, что справедливо, а что нет. Нам всем так кажется.