Ну как я могу смириться с тем, что меня настигла беда, если жизнь вокруг все так же покойно течет по своим законам?
Насилие, превращенное в зрелище, растлевает невинные души.
Ну как я могу смириться с тем, что меня настигла беда, если жизнь вокруг все так же покойно течет по своим законам?
Приходит беда, рушит нашу жизнь, а мы сразу же на руинах заново торим тропки к надежде. Тяжкий это труд. Впереди — рытвины да преграды. Мы их либо обходим, либо с грехом пополам берём приступом. Но какие бы невзгоды ни обрушивались, жизнь идёт своим чередом.
Ты начинаешь понимать, что светлое волшебное завтра надежды — жуткая лживая сказка, отнявшая у тебя полжизни, пока ты верил ей и чего-то ждал. Так выстругай ум, выструни чувства. Раскаляй скелет добела, бери молот, бей от души, затачивай до первой крови — из тебя выйдет отличный топор. Прорубишь им себе право жить дальше. Время надежды прошло, настало время сжавшего зубы смирения.
Тебе кажется, ты прекрасно разбираешься, что справедливо, а что нет. Нам всем так кажется.
Когда человек страдает от несправедливости, свидетели его страданий обречены страдать от стыда.
Когда стучится в дом беда, не плачь,
Мы здесь с тобой не навсегда.
Что б ни случилось, никогда не плачь,
Играй, и горе — не беда.
... Но про беду собственную человеку вперёд знать не дано, и потому бьёт она всегда из-за угла.
Когда приходит беда и разрушается дом, что происходит на месте развалин? Сначала... кажется, что никакая жизнь здесь уже не сможет родиться. И все-таки жизнь всегда сильнее беды! В этом я убежден твердо. После личной драмы я был одинок, очень одинок. Знакомые у меня были, приятели тоже, девушки, которым я был приятен, тоже встречались не раз и не два. Но вот только надежной руки, честного сердца и плеча, на которое можно опереться в трудную минуту и знать, что не предаст и не подведет, никогда — такого плеча долгое время не было.
Неужели, чтобы что-то понять, человеку надо пережить катастрофу, боль, нищету, близость смерти?!