спокойствие

…Он сел за учительский стул, позволив себе закинуть ногу на ногу, и уставился в стену, на которой рядком висели классики литературы. Классики молча глядели на него. Гоголь улыбался, Пушкин о чем-то мечтал, Жуковский смотрел в будущее. Им было неплохо в портретных рамках. Потому что жизненные неурядицы остались далеко позади. У них была вся вечность.

Счастье быстро улетучивается. Оно зависит от вещей, которые происходят вокруг меня. И если бы я зависел только от этих вещей — я бы просто сошёл с ума. Необходимо найти что-то большее, чем счастье. У меня есть радость, которая, как мне кажется, увеличивается на протяжении всей моей жизни. Надеюсь больше, чем на один момент, или день, или месяц, или год. Мне кажется, когда ты находишь радость, ты обретаешь спокойствие. А когда ты обретаешь спокойствие, ты, очевидно, нашёл то, во что веришь.

Приходит безмолвие. Спокойствие и молчание. Они будут вечны, как вечна ночь.

Как хорошо! Как свежо и спокойно! Разве это не счастье? Почему Петербург всегда так оживлён, так безумен? Неужели нельзя всегда пребывать в таком мирном состоянии?

В иных ситуациях слова утешения только бредят душу. Иногда все, что нам нужно, это хорошая звукоизоляция.

Нельзя верить неожиданным переходам к нежности и спокойствию, потому что ярость сметёт всё на своём пути рокочущим барабанным боем и взвизгиванием скрипок.

Душевное спокойствие — лучшее облегчение в беде.

(Спокойствие в несчастье — отличная приправа.)