Давид Маркович Гоцман

— Вот с таким говноедом, как ты, Наимов...

— Я не дерьмоед, товарищ подполковник, а офицер военной прокуратуры и нахожусь при исполнении.

— При исполнении ты, значит, говно не ешь? А после?

— Еще вчера я начал работать по этому делу, навел справки, и выяснил что … перед приездом товарища Жукова была проведена тотальная проверка всех складов. И существенных недостач не обнаружено… Имею соответствующую справку.

— Да шо ты? И шо там у той справке за ту тысячу комплектов, шо мы нашли?

— Хорошо, поехали!

— Кудой?

— Смотреть эти комплекты!

— Так они сгорели, Наимов. Вот пока ты собирался тут, они сгорели самым синим пламенем!

— Тогда об чем разговор? Нету тела — нету дела!

— Что ты сказал? [хватает Наимова за грудки] Пуговичку застегни! Тела-то как раз есть. И тела это — моих товарищей. Понял, Наимов?

— Понял. Сочувствую. Только это статьи 59 и 105 Уголовного кодекса. И заниматься этим должны вы — уголовный розыск, но если вы хотите…

— Не хочу. От тебя, Наимов, даже спирту на морозе не хочу. В горло не полезет!!!

Завтра сядешь в моём кабинете и будешь учить уголовно-процессуальный кодекс от заглавной буквы «У» до тиража и типографии.

— У тебя сколько классов?

— Пять, в смысле, три.

— Аж целых три, Мотя! Должен скнокать…

— Ну шо, доктор, слыхать?

— Фима, закрой рот с той стороны. Дай доктору спокойно сделать себе мненье.

— Хорошо, пожалуйста.

— Мне не мешает.

— Вот видели? Интеллигентный человек!