молодость, юность

Какой волшебною одеждой

Блистал пред нами мир земной!

С каким огнем, с какой надеждой,

С какою детской слепотой

Мы с жизнию вступали в бой.

Но вскоре изменила сила,

И вскоре наш огонь погас;

Покинула надежда нас,

И жизнь отважных победила!

Я живу в том уединении, которое столь болезненно в юности, но восхитительно в зрелости.

Молодость и зрелость сели на скамейку...

Молодость сказала: «Ты как я сумей-ка...»

Зрелость отвечала: «Красота не вечна,

Научись делиться красотой сердечной...»

Молодость, с насмешкой: «Что в тебе такого?

Дом, семья, работа... Скучные оковы...»

Зрелость улыбалась, будто младшей дочке:

«Без оков семейных люди — одиночки...»

Молодость твердила: «Всё во мне прекрасно,

Молода, свободна, и красива, ясно?»

Зрелость отвечала: «Я тебя мудрее,

И с тобой, малышка, спорить не посмею...

Повзрослей, узнаешь, счастье не в свободе,

Не в ночных гуляньях, не в Парижской моде...»

Молодость смеялась: «Глупости всё это,

Раз не в этом счастье, значит счастья нету»

Зрелость отвечала: «Нет, оно бывает,

Если жить с любимым небо позволяет,

Если смех детишек слышится из дома...

Ты ещё со счастьем, крошка, незнакома...»

Молодость спросила: «Если правда это,

Что ж ночами плачешь и о чём секреты?»

«Я ночами плачу...», — зрелость говорила:

«Потому что раньше это не ценила...»

Если молодежь должна нестись кентером, то кто-то должен скакать галопом.

Мы теряем большую часть молодости по собственной неловкости.

Заведенные в школе порядки вызывали у меня недоверие. Все во мне бунтовало против них. Я держался особняком, был скорее наблюдателем, чем участником. Такая обособленность была вызвана некоторыми особенностями моего характера. Угрюмость, неприятие установившихся понятий, подверженность перепадам погоды — по правде говоря, не знаю, в чем тут дело. Люди с годами меняются. В юности они более упрямы, требовательны. Это обусловлено их личностным развитием, их генами. Случилось так, что я был несколько более требовательным, менее склонным прощать банальность, глупость или отсутствие чувства меры. Из-за этого я и сторонился других.

Тогда мы были одной из самых мощных и самых безрассудных сил мира. Двое парней с пустыми карманами, но с головой полной надежд.

Так резва и так юна,

Радость у тебя в крови;

Для греха ты зелена,

Но созрела для любви.

Кончился обед, и они с Джонкуил остались одни в комнате, которая видела начало их любви и ее конец. Как давно это было и как невыразимо грустно! Так мучиться и страдать, как он страдал тогда на этом самом диване, он в жизни уже не будет. Никогда он не будет таким слабым, и усталым, и несчастным, и бедным. И однако же тот мальчик, пятнадцать месяцев назад, был чем-то богаче его. Верой? Пылкостью? Самое разумное... Они сделали самое разумное. Ценой юности он приобрел силу, из отчаянья выковал успех. Но вместе с юностью жизнь унесла непосредственность его любви.