мир, мироздание

Для одной большой, но тесной комнаты — недостаточно быть одной мечте, потому что одна мечта занимает в себе абсолютно весь мир.

Потому что само существование голубых ламбрекенов из искусственного атласа казалось мне дном регресса на планете, где сотни белых гусей летят в бело-синем небе.

Мы – люди с мозгом кроманьонца – принуждены жить в культуре, в социальных мифах, в мегаполисах, в бизнесе, в семье. Весь мир, который мы видим перед собой, нам неорганичен, несмотря на то что именно мы совместными усилиями его и создали.

Теперь все наши хилые силы брошены на то, чтобы хоть как-то согласовать свою биологическую природу с жизнью, на которую мы обречены.

Мы должны научиться жить в мире, где нет больше необходимости постоянно думать о выживании, но нужно научиться бороться с искушениями, на которые мы так падки.

В искусстве, как и во всех других сферах нет табу.

Нет чего-то, что однозначно плохо и чего-то, что однозначно хорошо.

Нет таких разделений.

Потому что мир — хаос.

Но он может быть контролируемым хаосом, когда у тебя работает сердце и мозг.

Когда ты не обезьяна, а лепишь из себя человека. Со скромностью.

Такие дела.

На время будто воцарился мир, но воитель не может знать покоя.

Великая литература, великие фильмы, великая музыка — это то, что показывает людям: «господи, как широко, как звонко, как очаровательно можно ощущать мир».

Мы вечно ищем ответ где-то ещё, но — спойлер — ответ всегда был внутри нас. Правда в том, что мир вечно пытается заглушить тихий голос, который говорит: «Верь своему сердцу». А только его вам и стоит слушать.

Мир может быть иррациональным гораздо дольше, чем вы сохраните ясность ума.

Иногда реальность может быть куда более безжалостной, чем мир воображения.