кино

Я раньше считал, что сниматься в плохом кино, это не приговор. Всем нужны деньги. И нельзя винить гаечный ключ за то, что он плохо закрутил гайку. Но когда ты соглашаешься играть в таком, это осквернение. Это оскорбление и это предательство. Никому и никогда нельзя прощать такое.

Я любитель всех жанров: от спагетти вестернов до самурайского кино.

Я всё время говорю: мы все путники в небесный Иерусалим, дайте пройти дорогу, чтобы в конце можно было сказать, что я — истинно верующий человек. У нас много есть соблазнов, вещей, сбивающих с пути истинного, и мы на них поддаёмся. А потом приходим, каемся и опять грешим. Что делать... А мы не знаем, через что дорога к Богу лежит. Бывает — через слёзы, боль и кровь, а иногда — через веселье или какое-то внутреннее открытие. Поэтому если кто-то в фильме увидит только развлекалово — ну, что же поделаешь. Но мы пытались всё сделать по-честному. Мы же всё равно все существуем в пространстве Чехова. Пьём чай, а тем временем бьются сердца, разбиваются судьбы.

Чтобы сделать великий фильм, необходимы три вещи — сценарий, сценарий и ещё раз сценарий.