Благие знамения (Good Omens)

— По-моему, обе стороны воспользуются этим как передышкой перед главным сражением.

— Я думал, это и было главное сражение.

— На мой взгляд, главная заварушка начнется, когда все наши выступят против всех этих.

— Что? Небеса и Ад против... человечества?

— Мне хочется думать, что у нас ничего не получилось бы, если бы в глубине души ты не был чуточку хорошим.

— И если бы ты не был глубоко в душе в известной степени сволочью, с которой стоит познакомиться поближе.

— Знаю, что пожалею об этом, но я всё равно спрошу. Почему ты называешь машину «Дик Терпин»?

— Ну... Дик Терпин был разбойником с большой дороги. Это своего рода шутка.

— Да?

— Я называю ее «Дик Терпин», потому что, где бы она ни была, она везде устраивает пробки.

— О, я уже жалею.

Ты хочешь всё сжечь. Почему? Потому что взрослые наломали дров? Нужно исправлять, а не уничтожать.

— Я Война. Вы созданы, чтобы служить мне, жить во мне и умереть во мне.

— Моя мама говорит, что война — это чисто мужской империализм в глобальном масштабе.

— Маленькая девочка. Беги домой играть в куклы, маленькая девочка.

— Я не одобряю повседневный сексизм.

Придумай что-нибудь, или... я с тобой больше не разговариваю.

— Адам... когда всё закончится, ты будешь править миром. Разве ты не хочешь править миром?

— Мне и так приходится выдумывать затеи для Пеппер, Уэнсли и Брайана всё время, чтобы они не скучали. Мне этого хватает.

— Ты? Ты мой мятежный сын? Подойди сюда.

— Ты не мой отец. Отцы не ждут, когда тебе исполнится 11, чтобы явиться и отчитать тебя.

— Что?

— Если у меня неприятности с отцом, то это не с тобой. Это будет тот отец, который был рядом. Ты не мой отец.

— Можешь остановиться у меня, если хочешь.

— Не думаю, что моим это понравится.

— У тебя больше нет твоих. У нас обоих нет. Мы сами себе свои.

Представь, как ужасно всё сложилось бы, если б мы всё делали как надо.