Вера

Наверное, у каждого в жизни бывает такое лето, когда ходишь по земле, словно летаешь по небу.

— А может, это всё ваш жених устраивает? Может, он вас тестирует?

— Если бы он меня действительно тестировал, он бы выбрал мужчину достойней.

— Может быть, у него, в отличие от вас, хороший вкус.

Вы, мужчины, не понимаете наслаждений взора, пожатия руки, а я, клянусь тебе, я, прислушиваясь к твоему голосу, чувствую такое глубокое, странное блаженство, что самые жаркие поцелуи не могут заменить его.

Мы с Лукасом были в лабиринте. Мы сверили часы у входа, чтобы узнать, кто первым найдет выход. Не знаю почему, но через одну минуту 12 секунд я вышла из лабиринта. Должно быть, я установила рекорд. Видимо, на каждом перекрестке я выбирала правильный поворот. Лукас вышел через полтора часа. Он был очень зол. С тех пор меня не покидает чувство, что я всё время выбираю неправильные повороты.

Не тяни за уши тех, кто не хочет идти сам. Кто не пробивает головой стены. Кто не дерется за свое счастье. Или долго ты здесь не протянешь.

Мне двадцать восемь. Знакомые называют мой возраст «под тридцать» и считают, что я обязана думать о чем-то важном: о детях, общественном положении, пенсионном фонде, даче, машине, занятиях спортом... Потому что сейчас мне «под», а когда станет «за», будет поздно — на мне никто не женится, ребенок родится эпилептиком, а все приличные должности достанутся молодым и дерзким.

Я и сама иногда смотрю на себе откуда-то сбоку, как будто вместо меня смеётся и разговаривает совсем другой человек, а я отлетела туда, откуда не возвращаются. Смотрю на себя и пытаюсь понять — кто я такая, зачем я здесь?

— Ну, а цель у тебя в жизни есть?

— Цель у нас, Сереженька, одна: коммунизм!

— Как тебя зовут?

— А ты как хочешь, чтобы меня звали, красавчик?

— Не усложняй ситуацию.

— Извини, шериф. Не хотела усложнять твою ночь.