Нина

Отец и его жена не пускают меня сюда. Говорят, что здесь богема… боятся, как бы я не пошла в актрисы… А меня тянет сюда, к озеру, как чайку… Мое сердце полно вами.

— Привет, а я как раз занимался зарядкой...

— А мне показалось, что вы двигаете мебель.

— Это и есть зарядка! Понимаете, кто-то любит велосипед, джоггинг, а я двигаю мебель...

— Ты хоть понимаешь, что одинокая женщина — это неприлично? Неприлично!

— А! Ну правильно! Не врать, не дёргаться, не вешаться первому встречному на шею — это неприлично! А Гена, при живом муже — это прилично, да?

— Какой Гена?

— Крокодил Гена! Чебурашку смотрела?

— Причём тут крокодил? Успокойся, крокодил вообще к жене вернулся!

— А! Значит Гена лопнул, теперь: люди добрые, караул, давайте Стасика обратно!

— Просто доверься мне.

— Каз, я бы не доверила тебе и шнурки на своей обуви завязать. Ты бы обязательно их украл.

Ошибки надо не признавать. Их надо смывать. Кровью!

– Люди не меняются, – едко заметила Нина. – Они просто с годами учатся лучше скрывать свою истинную сущность.

Знаете, если бы вы все смотрели побольше дневных сериалов, вы бы получше понимали, через что мне приходится проходить. Взлёты и падения, подъёмы и спуски...

Для того, кто попробовал смерть на вкус, былые привязанности не имеют никакого значения, что бы он сам об этом не думал.