— Я ухожу.
— Куда? Куда?
— К армянину за водкой... Напьюсь. До бесчувствия.
— Я буду вам другом.
— Читал... Читал, в романах.
— Я ухожу.
— Куда? Куда?
— К армянину за водкой... Напьюсь. До бесчувствия.
— Я буду вам другом.
— Читал... Читал, в романах.
— Я, собственно, водки не пью.
— А как же вы селёдку без водки будете есть? Абсолютно не понимаю!
Из спасибо — шинели не сошьёшь.
Не целуйтесь, а то меня тошнит.
— А ведь наши израненные души так жаждут покоя…
— Вы, позволите узнать, стихи сочиняете?
— Я? Да, пишу…
— Так… Извините, что я вас перебил. Продолжайте…
— Как это Вы ловко её опрокидываете, Виктор Викторович!
— Достигается упражнением!
Читал, читал в романах... Как «буду другом», так, значит, кончено, крышка, конец!
... Ах, Елена Васильевна, если бы Вы только знали, ёлка напоминает мне невозвратные дни моего детства в Житомире: огни, ёлочки зеленые... Впрочем, здесь мне лучше, гораздо лучше, чем в детстве. Вот отсюда я бы никуда не ушел, так бы и сидел весь век под ёлочкой, у Ваших ног.