Смотритель. Железная Бездна

Мир — волшебный кристалл с безмерным числом граней, и повернуть его всегда можно так, что мы рассмеёмся от счастья или похолодеем от ужаса. К счастью, я могу выбирать.

Кто угодно, водя пером по бумаге, способен порождать другие миры. Они будут так же реальны, как и мы сами, ибо все мы — просто разноцветные клочки, догорающие в ночном небе.

Счастье бывает лишь одно — когда ты не сомневаешься, счастлив ты или нет. Когда ты знаешь — всё, что привело тебя к этой секунде, было оправдано, потому что привело именно к ней.

Глубокого смысла нет ни в чём, кроме человеческой головы.

И всё равно мы любим тех, кто едет на нас, потому что больше некого. Тех, на ком едем мы сами, мы, как правило, не слишком жалуем — они глупы, нелепы и вообще плохо нас везут. Или так кажется, пока они ещё живы...

В слове «сейчас» шесть букв и два слога, которые могут быть прочитаны только по очереди. Сейчас — это когда? Когда «сей» или когда «час»? Одним этим слово «сейчас» отрицает само себя, высвечивая весь абсурд нашего кажущегося бытия. При абсолютном сужении момента — то есть в погружении в истину как она есть — исчезает всё.

Если бы ты занимался духовной практикой, то знал бы, что такой вещи, как «внимание», вообще нет. Как и все остальное в человеческой голове, это всего лишь остроумная игра слов. Мы называем словом «внимание» то обстоятельство, что в сознании происходит определённый процесс. Скажем, некий объект длительное время существует как центральный сегмент поля восприятия. Медиум сначала убирает этот сегмент из чужих умов. А потом делает с ним что хочет.

Трудно спорить с целеустремлённым человеком, твёрдо знающим, чего он хочет.

— Он действительно стал богом.

— Или просто позволил Богу светить сквозь себя, как делали все, кого называли богами.