... иногда человек низводится до того, что его выводят на сцену, а там на него глядят, прикалываются над ним, шпыняют, поскольку им одного надо – не просвещения, а развлечения.
Музыка горячей воды
– Я ж велел тебе больше не звонить.
– Заткнись. Мне так легче себя предавать.
Я сейчас без пизды, детка, а для меня это все равно что без любви. Я их не разделяю. Я не такой умный.
Никогда не смирюсь, что настанет день и все съежится до нуля – любовь, стихи, гладиолусы. И в конце нас просто набьют грязью, как дешевые тако.
— Йорг, — сказала она. — Что я буду делать, когда ты умрёшь?
— Жрать будешь, спать, ***стись, ссать, срать, наряжаться, гулять и гундеть.
– ... Беда с танцующими мужиками или с теми, кто в барах ошивается, в том, что восприятие у них – что у ленточных червей.
– А ты откуда знаешь?
– Они пленники ритуала.
– Какого ритуала?
– Когда энергию пускают не на то.
... университетскую публику обвести вокруг пальца сложно. Поэтому я обвел лишь примерно половину.
Иногда просто опускаешься на дно ужаса, задираешь лапки – а все равно никак не сдохнешь.
– Им только ваши картины нужны, а больше ничего.
– Мы сами – наши картины.
Смерть не смердит. Смердит только живое, только умирающее смердит, то, что разлагается, смердит. А смерть – не смердит.