Арлин

Однажды, когда я был в Принстоне, я получил по почте коробку карандашей. Карандаши были темно-зеленые с надписью «РИЧАРД, ДОРОГОЙ, Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ! ПУТСИ», сделанной золотыми буквами. Это была Арлин (я звал ее Путси). Что ж, это было мило, я ее тоже люблю, но — вы знаете, как по рассеянности обыкновенно оставляешь карандаши повсюду: показываешь профессору Вигнеру формулу или что-то еще и оставляешь на его столе свой карандаш. В те дни дополнительных инструментов у нас не было, поэтому мне не хотелось, чтобы карандаши валялись без дела. Я принес из ванной комнаты лезвие и срезал с одного из карандашей надпись, чтобы посмотреть, смогу ли я их использовать. На следующее утро я получаю письмо. Оно начинается так: «ЧТО ЗА МЫСЛЬ: ПОПЫТАТЬСЯ СРЕЗАТЬ С КАРАНДАШЕЙ ИМЯ?» Дальше: «Разве ты не гордишься тем, что я люблю тебя?» Потом: «КАКОЕ ТЕБЕ ДЕЛО ДО ТОГО, ЧТО ДУМАЮТ ДРУГИЕ?»

— Женщины — истребительницы. Взять хотя бы богомола. Самка после акта любви отгрызает партнёру голову.

— Типичное замечание человека, считавшего автомобиль продолжением своего члена.

— А человек вообще продолжение вагины. Гол!

— Мы хотя бы не такие свиньи и вечно за вами убираешь.

— Откуда такая злоба? Критические дни?

— Да, понятно, девушка способна злиться лишь при менструации. Ограниченные мозги.

— Что, правда глаза колет? Гол!

— Америка тенденциозна. Простой пример: свадебные подарки, что вручают новобрачным. Всё для кухни только невестам.

— Мала плата за годы кормёжки ленивого мужа.

— Даже так? Тогда ответь, почему парень, гуляя с девушкой, ради неё должен замедлять шаг? Она то скорость не прибавит. Кто сказал, что медлительность лучше? Наоборот... Лучше идти быстро, это для здоровья полезно. Гол!

— Но зато не мы начинаем войны.

— Было бы у нас побольше дел в постели, мы бы остепенились.

— Будь вы в постели поискусней, мы бы шли навстречу.

— Вам то легко. Где парня не тронь, ему всё приятно. А женщина — это поиск иголки в стоге сена. Вы кривитесь при слове «секс», а если уж снизойдёте, то считаете, что это событие. Мы проще. Готовы нырнуть за устрицой в любой момент. Мы дарим удовольствие, в нас нет эгоизма.

— Ты — половой шовинист!

— Да, так и есть. И ты тоже!

— Вот и нет!

— Ты как Нельсон ***лла, который считал, что только белый может быть расистом. К твоему сведению, предрассудки есть у всех: у белых, черных, женщин, мужчин. Гол!

— Ты жульничал, я не следила за игрой.

Мэл:

— Мы уподобились настольным футболистам. Крутимся, вертимся, а в сердце стальная игла.

– Им только ваши картины нужны, а больше ничего.

– Мы сами – наши картины.

Все дело в том, что, если ты кого-то любишь, а потом его теряешь, не важно, как это произошло, ведь его уже не вернуть. И пустота внутри неизбежна, как и боль, будь ты готова к этому или нет.